Сын охотника - эрендженов константин эрендженович - читать бесплатно электронную книгу онлайн или скачать бесплатно данное литературное произвенение.
Жил некогда один охотник. Каждый день уходил он в лес, приносил домой дичь и кормил семью.
Спустился охотник однажды в небольшую лощину, и вдруг возник перед ним белый олень. Шерсть на нём сверкает, переливается.
– Стреляй в меня! – говорит ему олень человечьим голосом.– Повезёт тебе – попадёшь, а промахнёшься – сам помрёшь.
Пустил охотник стрелу и промахнулся. Вернулся он домой хмурый.
– Настал мой час помирать,– говорит он жене.– Целился я в белого оленя и не попал!
Молвил охотник эти слова и умер. Был у этого охотника сын.
Как-то играл мальчик на улице – пускал со сверстниками стрелы из маленького лука. Шли мимо люди, поглядели на сына охотника и говорят: – Вот бы ему отцовский лук, знатный стал бы он охотник! Побежал мальчик к матери и спрашивает, где лук отца. Боялась мать, что сын тоже станет охотником, и не дала ему лук. Просит сын, умоляет.
Не выдержала мать, сказала сыну правду:
– Твой отец был охотником и погиб на охоте. Не хочу, сынок, я твоей гибели. Потому и спрятала лук со стрелами, но раз так – поднимись в верхнюю комнату, найдёшь там и лук и колчан со стрелами.
Дала она сыну ключ от верхней комнаты. Отпер мальчик дверь и замер на месте: со всех сторон на него смотрели чучела птиц, зайцев, лисиц, шакалов. Наконец, он заметил на стене лук отца. Попробовал снять л смог. Выбежал со слезами к матери.
– Не плачь, будешь сильным, как отец,– успокоила его мать.– Иди в ущелье за селеньем, там два потока: один мутный, другой прозрачный. Сначала искупайся в мутном потоке, потом в прозрачном.
Искупался мальчик и таким сильным сделался, что лук со стрелами показался ему пушинкой. Три стрелы пустил он в дерево, стоявшее далеко в поле. Все три стрелы вонзились рядышком – одна возле другой.
После этого сын охотника решился идти на охоту. До вечера ходил он по лесу и очутился в небольшой лощине. И вдруг появился перед ним белый олень. Шерсть на нём сверкает, переливается.
– Стреляй в меня! – говорит олень.– Повезёт тебе – попадёшь, а промахнёшься- сам помрёшь!
Прямо в сердце оленя попала меткая стрела.
Мальчик принёс шкуру домой и повесил на стену. Белая шкура светится, озаряет комнату сиянием. Переливаются на шерстинках жемчужины и алмазы.
Молва о дивной шкуре пошла по всему царству. Дошла она и до царя. Послал царь слугу проверить, правду ли говорят люди. Не пришлось слуге долго искать дом охотника: из его окна лился яркий-преяркий свет! Подкрался слуга к окошку, заглянул в комнату и чуть не ослеп – так искрилась и сверкала шкура белого оленя!
Бегом пустился он назад во дворец, доложил царю про жемчужно-алмазную шкуру.
– Государь, не пристало простолюдину быть богаче тебя,– говорят назир-визири царю.– Отбери у него шкуру.
Рад бы царь отобрать, да как? Не врываться же в дом! Что скажут люди?
– Чего тут думать, государь,– говорит главный визирь. — Пригласи сына охотника на пир. Неотёсанный он, не сумеет вести себя как подобает. Тогда мы скажем, что недостоин он владеть волшебной шкурой, и отберём её.
Царь немедля пригласил сына охотника на пир.
Мать мальчика была мудрая женщина. Она сразу догадалась, зачем зовут её сына во дворец.
– Смотри, сынок, веди себя учтиво,– наказала она.– Покуда царь не засмеётся, не смейся. Не заговорит с тобой, рта не раскрывай. Раньше царя и визирей из-за стола не вставай. Как станут разносить еду, с каждого блюда бери самую малость, не ешь много. После пира царь поедет верхом на прогулку, так ты не опережай царя и не отставай от него, ежели погонят коней вскачь.
Во дворце сын охотника повёл себя так, как наказывала мать. Подивился царь учтивости сына охотника. Разгневался он на своих назир-визирей, накричал на них, когда сын охотника ушёл домой.
– Олухи безмозглые! Умного совета дать не можете! Не сумеете отобрать шкуру – с вас самих шкуру спущу!
Молчат назир-визири, дрожат с перепугу. Сидят думают, как выполнить приказ царя. И додумались.
– Вели, государь, сыну охотника построить тебе дворец из костей вешапи (Вешапи — крылатый дракон),-сказал главный визирь царю.– Проглотит вешапи мальчишку, и достанется тебе шкура белого оленя. А если построит, велишь перевесить шкуру во дворец. Скажешь, не пристало волшебной шкуре висеть в простом доме.
По душе пришёлся царю совет визирей. Призвал он сына охотника и велел ему выстроить дворец из костей вешапи.
– Смилуйся, великий государь! Я не плотник, не каменщик, никакого ремесла не знаю, как мне построить дворец? – взмолился мальчик.
– Знать ничего не знаю! Не построишь – поплачет по тебе твоя мать! Вернулся сын охотника домой удручённый, рассказал матери, какую работу задал ему царь.
Жил-был охотник с женой. Родился у них сын, и растили они его в любви и заботе.
А когда мальчик вырос, он полюбил охоту, и стал охотником еще более искусным, чем его отец: на лету бил птицу в глаз. Он уходил в лес и целыми неделями не появлялся дома.
И вот однажды, уйдя на охоту, он забрел в дикие места, но за несколько дней не встретил ни одного зверя. У него кончилась еда, и стал его тревожить голод. Хотел он вернуться домой, но очень ослаб от голода, а путь был неблизкий.
Присел он отдохнуть на холме и вдруг увидел на склоне косулю. Пустил юноша стрелу, и косуля скатилась с холма в лощину. Спустился юноша вниз, разделал косулю, приготовил себе шашлык, подкрепился и пошел вдоль лощины.
Вывела его лощина в какой-то сад. Шел он по этому саду день, шел второй, и к обеду добрался до огромного дерева. Смотрит - под деревом стоит скамейка. Присел он на скамейку отдохнуть, и вдруг видит: идет к нему женщина, а изо рта у нее торчат два клыка: один упирается в землю, другой - в небо. Увидела она юношу, обрадовалась:
Вот лакомство для моего младшего сына!
Обидными показались юноше эти слова, и он обругал женщину. Та с угрозами повернула назад.
Сидит юноша на скамейке, ждет, что будет дальше.
А у этой женщины было семеро сыновей-уаигов и муж-уаиг, и были они все в это время на охоте. Когда они вернулись домой, мать пожаловалась сыновьям на юношу.
Побежал младший сын к большому дереву, бросился на охотника. Стали они бороться, одолел охотник уаига и защемил его в развилке дерева.
Когда младшего долго не было, пошел за ним следом другой брат. Увидел его сын охотника, пригнул дерево к земле и привязал второго уаига к ветке, а потом отпустил дерево, и уаиг оказался на верхушке.
По одному уходили уаиги из дому, и ни один не вернулся обратно. В конце концов пошли в лес отец со старшим сыном.
Увидел старый уаиг охотника и своих сыновей, развешанных па деревьях, и понял, что силой здесь ничего не сделаешь. Стал он просить юношу пощадить сыновей.
Много чего обещал уаиг охотнику - и скот, и зерно, и землю, и золото - лишь бы тот отпустил братьев, но гоноша не соглашался.
Тогда старый уаиг сказал ему:
У меня есть семь сыновей и одна дочь, и все семь братьев не стоят ее одной. Я готов отдать тебе дочь, лишь бы мои сыновья не погибли позорной смертью.
Согласился охотник и отпустил уаигов.
Повели они охотника в дом. Очень понравилась ему дочь уаига, но братья не хотели отдавать единственную сестру какому-то бродяге. И стали они требовать за сестру выкуп.
Скажите мне, что вам надо! - сказал охотник.
Мы требуем немного, - ответили братья. - Есть у нас чаша, в которую входит тридцать ведер воды. Тот, кто сможет поднять эту чашу, заполненную до краев, на вершину орехового дерева, и при этом не прольет ни капли - получит нашу сестру.
Несите чашу сюда, - сказал охотник, - я попытаю счастья. Очистили место под деревом, наполнили чашу пивом и дали ее юноше. Полез он на дерево, почти добрался до верхушки, и тут пролил одну каплю. Тогда он оторвал от рубашки пуговицу и бросил вниз.
Слезай, слезай, ты пролил каплю! - обрадовались уаиги.
Чему вы радуетесь? - ответил юноша. - Это упала моя пуговица.
Посмотрелрг уаиги - и правда, лежит под деревом пуговица. Стали они думать, как избавиться от охотника. Думали, думали и придумали.
Неподалеку от нас живет в лесу дикий вепрь. Он даже птицам не позволяет летать над собой; из-за него и мы не можем ходить по лесу. Тому, кто его одолеет, мы отдадим нашу единственную сестру. Завтра пойдем охотиться на него; если хочешь, иди с нами.
На другой день юноша отправился с уаигами на охоту. Послали его уаиги в то место, где обитал дикий вепрь. Увидел вепрь юношу и бросился на него. Юноша прислонил свою бурку к одному дереву, а сам спрятался за другое. Ударил вепрь бурку клыками, вонзились клыки в дерево и завязли в нем.
Юноша подбежал к вепрю, ухватил его за хвост. Машет вепрь хвостом, раскачивает охотника из стороны в сторону.
Тут прибежали уаиги, спросили юношу:
Что это ты делаешь?
Не видите - пляшу от радости: мне удалось изловить вашего врага за хвост!
Зарезали уаиги вепря и разделили тушу на восемь равных частей, чтобы нести домой. Посчитал охотник части и спросил:
Для кого вы приготовили восьмую часть?
Для тебя, - ответили уаиги.
Так-то вы цените гостя! - сказал охотник. - Я добыл вам зверя, и я же еще должен нести мясо к вам домой!
Отдал он свою долю уаигам в поклажу, да еще сел верхом на старшего из братьев. Не понравилось это уаигам, но возразить они не посмели.
Пришли они домой, принесли мясо вепря. Отец уаигов очень обрадовался смерти врага. Оценил он мужество охотника и отдал ему в жены свою единственную дочь.
На другой день уаиги опять собрались на охоту, а гостю сказали:
По воле Бога ты стал нашим зятем, и наша сестра досталась тебе. Ты, должно быть, захочешь вернуться домой вместе с молодой женой, поэтому мы решили сделать тебе подарки. Вот ключи от семи комнат, в которых хранятся все наши сокровища. Отопри шесть первых дверей и возьми оттуда все, что понравится, но седьмую дверь не открывай, иначе погубишь и себя, и нас.
Уаиги ушли на охоту, а юноша принялся отпирать двери комнат. Открыл шесть дверей, взял себе разных сокровищ и драгоценностей, сколько захотел, и вот дошел до седьмой двери.
И задумался он: «Что может храниться в седьмой комнате? Почему хозяева не разрешили входить в нее? Открыл бы я эту дверь, да вдруг и вправду погублю и себя, и свою новую родню! А не открою - так буду жалеть об этом всю жизнь».
Не удержался он, вставил ключ в замок и отпер дверь. Вошел в комнату и видит: к стене железными цепями прикован семиглавый уаих. Пожалел охотник уаига и сказал:
Тяжко тебе, наверно, бедняга!
Если тебе так жаль меня, - ответил семиглавый уаиг, - облей меня водой.
Принес охотник ведро воды и плеснул на уаига. Тут уаиг разорвал цепи, сгреб охотника и закинул его на крышу, а потом бросился в дом, схватил сестру уаигов и унес неизвестно куда.
Вечером вернулись хозяева с охоты, стали плакать, сокрушаться, да что толку!
А сын охотника взял войлочную плеть и отправился на поиски своей жены, а уходя, сказал:
Если буду жив - вернусь сюда через год.
Шел он, шел и добрался до какого-то кургана. Стоит возле кургана человек: выше пояса человек как человек, а ниже пояса - камень.
Удивился охотник, спросил:
Что с тобой случилось?
Семиглавый уаиг нес мимо меня какую-то женщину, и от его бега поднялся такой ветер, что я наполовину окаменел.
Охотник хлестнул его войлочной плетью, и человек стал таким, как прежде, да еще в семь раз лучше. Говорит ему охотник:
Я иду искать семиглавого уаига, если хочешь, пойдем со мной.
А с тобой что случилось? - спрашивают путники.
Бежал мимо меня семиглавый уаиг, нес какую-то женщину, и такой ветер поднялся от его бега, что я наполовину окаменел.
И этого охотник ударил войлочной плетью, и этот тоже стал в семь раз лучше прежнего. Говорит ему охотник:
Мы ищем семиглавого уаига. Второй человек отвечает:
Я могу показать вам его жилище.
Надо отвалить эту плиту, - сказал второй человек, - под нею - вход в жилище уаига.
Взялись спутники юноши за плиту, но даже с места ее не сдвинули. Тогда он взялся сам, отбросил плиту в сторону, и открылось под плитой отверстие.
Один из спутников обвязался веревкой и говорит:
Опускайте меня вниз.
Стали его опускать, а он закричал:
Горю, горю!
Вытащили его обратно и опустили в отверстие второго спутника, и тот тоже закричал:
Вытащили и этого.
Тогда сын охотника сказал:
Теперь моя очередь спускаться. Если я закричу «Горю!» - не обращайте внимания, опускайте до конца, а сами ждите меня здесь.
Обвязался он веревкой, и спутники стали опускать его в отверстие. Вдруг почувствовал он нестерпимый жар и закричал:
Горю! Горю!
Но спутники не стали его вытаскивать, а опустили на веревке до конца, и очутился юноша в подземном царстве, возле дома семиглавого уаига. Вошел он внутрь и увидел свою жену.
Обрадовалась она ему и тут же стала его прятать, потому что вот-вот должен был вернуться уаиг. Едва она успела спрятать юношу, как явился семиглавый уаиг и закричал:
Эй, женщина! От тебя пахнет горным дзигло! Та отвечает:
Чтоб тебе лопнуть! Ты шатаешься по свету, а от меня пахнет горным дзигло?
Поужинал уаиг, улегся на кровать и уснул глубоким сном на целую неделю. Охотник вышел из укрытия, и стали они с женой думать, как им спастись.
Охотник сказал:
Когда уаиг проснется, начни плакать. Он спросит, о чем ты плачешь, тогда скажи ему: «Ты уходишь на охоту, а я остаюсь здесь одна и скучаю. Если бы ты открыл мне, где обитает твоя душа, мне бы не было так скучно».
Когда уаиг проснулся, жена так и сделала.
Эй, глупая, - сказал уаиг. - Зачем тебе понадобилась моя душа? Ладно, слушай: она обитает в столбе, подпирающем потолок.
Ушел уаиг на охоту, а жена передала юноше все, что услышала.
Обманул он тебя, - сказал юноша, - но ты сделай так: когда он вернется, начни плясать вокруг столба. Уаиг спросит тебя, почему ты это делаешь, а ты отвечай: «Играю с твоей душой». Тогда он скажет тебе правду.
Вернулся уаиг домой, смотрит - а женщина пляшет вокруг столба.
Чем это ты занимаешься? - спросил уаиг.
Играю с твоей душой, - ответила женщина.
Да ты, я вижу, совсем лишилась разума, если веришь, что моя душа живет в столбе.
Заплакала женщина и спросила:
Так где же она на самом деле?
В озере живет кабан, в кабане лань, в лани заяц, в зайце ларец, а в ларце три ласточки. Одна из них - моя смелость, другая - моя сила, третья - моя душа.
Улегся уаиг спать, а жена передала его слова сыну охотника.
Вот теперь он сказал правду, - обрадовался охотник. - Пойду, поищу этого кабана.
Пустился он в путь, шел, шел, и пришел к озеру. Выскочил из озера кабан, бросился на охотника, и стали они биться. Долго бились, недолго ли - а юноша победил. Убил он кабана, разрезал его брюхо, а оттуда выпрыгнула лань. Поймал ее охотник за заднюю ногу, зарезал и достал из нее зайца. Зарезал он и зайца, достал из него ларец и пошел обратно в дом уаига.
Уаиг спал глубоким сном. Сын охотника открыл ларец, вынул оттуда первую ласточку - смелость уаига - и оторвал ей голову. Очнулся уаиг ото сна, увидел юношу, но не посмел даже пошевелиться: не было у него больше смелости. А сын охотника достал из ларца другую ласточку - силу уаига - и ей тоже оторвал голову.
Лишился уаиг силы.
Не тронь мою душу! - взмолился семиглавый уаиг. - Я отдам тебе все мои богатства.
Не стал его слушать сын охотника, достал из ларца третью ласточку - душу уаига - и свернул ей голову.
И семиглавый уаиг тут же испустил дух.
А сын охотника с женой отправились домой, прихватив сокровища уаига. Шли они, шли и, наконец, добрались до выхода из-под земли, а там их ждали спутники юноши.
Говорит жена сыну охотника:
Поднимись первым и сокровища с собой захвати, а потом уж меня поднимешь: боюсь, обманут тебя твои спутники.
Этого не может быть, - ответил сын охотника и обвязал веревкой жену и сокровища.
А его спутники, подняв наверх женщину, бросили своего товарища под землей.
«Что толку сожалеть и убиваться, - сказал сам себе сын охотника, - надо придумать, как выбраться отсюда».
Пошел он обратно к дому уаига, вошел внутрь и видит: за дверью привязан баран.
Вдруг баран говорит:
Сумеешь схватить меня за правый рог - выброшу тебя на землю; ухватишься за левый - сброшу тебя под землю еще ниже.
Кинулся сын охотника к барану, но не сумел схватиться за правый рог, а схватился за левый - и тут же оказался еще ниже под землей.
Пошел он, куда глаза глядят, и дошел до какой-то башни, а оттуда слышится то смех, то плач.
«Что за диво?» - подумал сын охотника и вошел в башню. Смотрит - в башне сидит красивая девушка. Увидела она юношу и сказала:
Какой бог лишил тебя разума? Зачем ты губишь себя, разве не хватит, что я здесь пропадаю?
Невелика беда, если пропадет никчемный, вроде меня, там же, где и ты, похожая на ангела, - ответил сын охотника.
Огляделся он и спросил:
Почему здесь то солнце светит, то дождь идет?
А это вот почему: когда на земле моя мать вспоминает меня, она плачет, и здесь идет дождь; стоит ей забыть обо мне - здесь выглядывает солнце.
Что же тому причиной?
А причина в том, что мы ежегодно платим дань дракону, - ответила девушка. - У моей матери было семь дочерей, и троих он уже съел. Теперь наступила моя очередь. Прошу тебя: спрячься, скоро дракон явится сюда.
Нет, я никуда не уйду, - сказал сын охотника. - Предоставь дракона мне, и когда он станет звать - не отвечай ему.
Вдруг поднялся сильный ветер.
Это летит дракон! - воскликнула девушка. Вот дракон приблизился к башне и крикнул:
Девушка, где ты?
Девушка не отозвалась. Дракон крикнул еще раз, и башня затряслась от основания до верхушки.
Тут вместо девушки из башни вышел охотник с мечом, набросился на дракона и изрубил его на куски.
Вскоре к башне пришли сестры девушки, увидели чудовище мертвым, а сестру свою - живой и здоровой, и радости их не было конца.
Эти девушки были дочерьми орлицы. Вскоре должна была появиться их мать, и они спрятали охотника, чтобы мать его случайно не съела.
Через некоторое время прилетела огромная орлица, принюхалась и сказала:
Я чувствую чужой запах!
Девушки взяли с нее слово, что она не повредит гостю, рассказали, что случилось, и вывели юношу из укрытия.
Орлица сказала:
Даже не знаю, чем оплатить тебе за добро: ведь благодаря тебе мои дочери спаслись от жестокого дракона. Прошу тебя, не стесняйся, скажи, что тебе надо!
Будь счастлива со своими дочерьми, - отвечает юноша. - Мне не нужно ни скота, ни золота. Прошу тебя об одном: если можешь, помоги мне выбраться на землю.
Это проще простого, - ответила мать-орлица. - Надо только приготовить в дорогу пять буйволов.
Пошел сын охотника в соседнее село и пригнал оттуда пять буйволов. Орлица сняла с них шкуры, приготовила бурдюки, наполнила их водой и забросила вместе с мясом себе на спину.
Слушай меня, - сказала она юноше. - Мы полетим в верхний мир. Как только услышишь мой крик - бросай мне в клюв кусок мяса и лей ведро воды.
Взобрался юноша на спину орлице, и полетели они на землю. Сидит юноша наготове: только орлица крикнет - он бросает ей в клюв кусок мяса и льет ведро воды. Орлица кругами поднимается все выше и выше, и вот уже осталось немного, но тут кончилось мясо.
В последний раз раздался орлиный крик. Сын охотника срезал мясо со своих ног и бросил орлице в клюв. Поняла орлица, что это человеческое мясо, и не стала его глотать, а спрятала под язык.
Вот опустились они на землю, поблагодарили друг друга и стали прощаться.
Тебе первой лететь домой, - сказал юноша.
Нет, - ответила орлица, - иди первым ты, а я потом улечу.
Пошел сын охотника, хромая, по дороге.
Отчего ты хромаешь? - спросила его орлица.
Оттого, что я срезал мясо со своих ног и скормил его тебе, когда кончилась буйволятина.
Выплюнула орлица мясо юноши, приложила к его ногам, и оно тут же приросло обратно.
После этого они расстались: орлица полетела под землю к своим дочерям, а юноша отправился домой.
Шел он, шел, и добрался до того места, где когда-то встретил людей, обращенных в камни. Смотрит - вдалеке виднеется какое-то село. Направился он в ту сторону, вошел в село и видит: в одном доме празднуют свадьбу.
Вышли к нему люди, пригласили в дом. Смотрит сын охотника - а два его спутника тоже там; один из них решил жениться на сестре семи уаигов, потому и затеяли эту свадьбу.
Не узнали спутники юношу - своего спасителя, дали ему в руки бокал. Взял он бокал и рассказал собравшимся, как предали его эти двое, а потом взмолился:
О Бог богов, мой Бог! Если я сказал неправду, а эти двое правы, пусть пущенная вверх стрела, вернувшись, пронзит мою голову. - Если же я прав - пусть она вернется двумя стрелами и поразит предателей.
С этими словами сын охотника пустил вверх стрелу. Полетела стрела в небо и вернулась обратно двумя стрелами. Вонзились эти стрелы в головы предателей, и они тут же испустили дух.
А сын охотника забрал свою жену и сокровища семиглавого уаига и отправился домой.
Как не видели вы всего этого, так не видать вам болезней и бед.
Сын охотника. Грузинская сказка
Жил некогда один охотник. Каждый день уходил он в лес, приносил домой дичь и кормил семью.
Спустился охотник однажды в небольшую лощину, и вдруг возник перед ним белый олень. Шерсть на нём сверкает, переливается.
— Стреляй в меня! — говорит ему олень человечьим голосом.— Повезёт тебе — попадёшь, а промахнёшься — сам помрёшь.
Пустил охотник стрелу и промахнулся. Вернулся он домой хмурый.
— Настал мой час помирать,— говорит он жене.— Целился я в белого оленя и не попал!
Молвил охотник эти слова и умер. Был у этого охотника сын.
Как-то играл мальчик на улице — пускал со сверстниками стрелы из маленького лука. Шли мимо люди, поглядели на сына охотника и говорят: — Вот бы ему отцовский лук, знатный стал бы он охотник! Побежал мальчик к матери и спрашивает, где лук отца. Боялась мать, что сын тоже станет охотником, и не дала ему лук. Просит сын, умоляет.
Не выдержала мать, сказала сыну правду:
— Твой отец был охотником и погиб на охоте. Не хочу, сынок, я твоей гибели. Потому и спрятала лук со стрелами, но раз так — поднимись в верхнюю комнату, найдёшь там и лук и колчан со стрелами.
Дала она сыну ключ от верхней комнаты. Отпер мальчик дверь и замер на месте: со всех сторон на него смотрели чучела птиц, зайцев, лисиц, шака лов. Наконец, он заметил на стене лук отца. Попробовал снять л смог. Выбежал со слезами к матери.
— Не плачь, будешь сильным, как отец,— успокоила его мать.— Иди в ущелье за селеньем, там два потока: один мутный, другой прозрачный. Сначала искупайся в мутном потоке, потом в прозрачном.
Искупался мальчик и таким сильным сделался, что лук со стрелами показался ему пушинкой. Три стрелы пустил он в дерево, стоявшее далеко в поле. Все три стрелы вонзились рядышком — одна возле другой.
После этого сын охотника решился идти на охоту. До вечера ходил он по лесу и очутился в небольшой лощине. И вдруг появился перед ним белый олень. Шерсть на нём сверкает, переливается.
— Стреляй в меня! — говорит олень.— Повезёт тебе — попадёшь, а промахнёшься— сам помрёшь!
Прямо в сердце оленя попала меткая стрела.
Мальчик принёс шкуру домой и повесил на стену. Белая шкура светится, озаряет комнату сиянием. Переливаются на шерстинках жемчужины и алмазы.
Молва о дивной шкуре пошла по всему царству. Дошла она и до царя. Послал царь слугу проверить, правду ли говорят люди. Не пришлось слуге долго искать дом охотника: из его окна лился яркий-преяркий свет! Подкрался слуга к окошку, заглянул в комнату и чуть не ослеп — так искрилась и сверкала шкура белого оленя!
Бегом пустился он назад во дворец, доложил царю про жемчужно-алмазную шкуру.
— Государь, не пристало простолюдину быть богаче тебя,— говорят на зир-визири царю.— Отбери у него шкуру.
Рад бы царь отобрать, да как? Не врываться же в дом! Что скажут люди?
— Чего тут думать, государь,— говорит главный визирь.—Пригласи сына охотника на пир. Неотёсанный он, не сумеет вести себя как подобает. Тогда мы скажем, что недостоин он владеть волшебной шкурой, и отберём её.
Царь немедля пригласил сына охотника на пир.
Мать мальчика была мудрая женщина. Она сразу догадалась, зачем зовут её сына во дворец.
— Смотри, сынок, веди себя учтиво,— наказала она.— Покуда царь не засмеётся, не смейся. Не заговорит с тобой, рта не раскрывай. Раньше царя и визирей из-за стола не вставай. Как станут разносить еду, с каждого блюда бери самую малость, не ешь много. После пира царь поедет верхом на прогулку, так ты не опережай царя и не отставай от него, ежели погонят коней вскачь.
Во дворце сын охотника повёл себя так, как наказывала мать. Подивился царь учтивости сына охотника. Разгневался он на своих назир-визирей, накричал на них, когда сын охотника ушёл домой.
— Олухи безмозглые! Умного совета дать не можете! Не сумеете отобрать шкуру — с вас самих шкуру спущу!
Молчат назир-визири, дрожат с перепугу. Сидят думают, как выполнить приказ царя. И додумались.
— Вели, государь, сыну охотника построить тебе дворец из костей вешапи (вешали - это крылатый дракон) ,—сказал главный визирь царю.— Проглотит вешапи мальчишку, и достанется тебе шкура белого оленя. А если построит, велишь перевесить шкуру во дворец. Скажешь, не пристало волшебной шкуре висеть в простом доме.
По душе пришёлся царю совет визирей. Призвал он сына охотника и велел ему выстроить дворец из костей вешапи.
— Смилуйся, великий государь! Я не плотник, не каменщик, никакого ремесла не знаю, как мне построить дворец? — взмолился мальчик.
— Знать ничего не знаю! Не построишь — поплачет по тебе твоя мать! Вернулся сын охотника домой удручённый, рассказал матери, какую работу задал ему царь.
Иди назад во дворец, сынок. Попроси царя дать тебе семьдесят арб и аробщиков. Пусть выкуют для тебя стрелы весом в пятьдесят пудов и всё это на деньги визирей. Отправляйся в страну Каджёти. Там в дремучем лесу обитает вешапи. Аробщиков оставь на опушке, а сам заночуй в чаще. Убить вешапи сможешь только на заре, если подойдёшь к нему с той стороны, откуда солнце восходит.
Всё сделал сын, как наказывала мать.
Дал ему царь семьдесят арб и аробщиков. Выковали ему стрелы в пятьдесят пудов. И за всё это деньги платили визири.
Отправился мальчик в страну Каджети. Ночь он провёл в лесу, где обитал вешапи, а чуть рассвело, подкрался к чудищу с востока.
Лежит вешапи, закинув хвост за голову. Услышал шаги человека, повернул голову к нему, но не увидел ничего — ослепили его лучи восходящего солнца.
Три стрелы пустил храбрый мальчик и убил чудовище. Вернулся он к аробщикам, разбудил их и послал сообщить жителям Каджети, что избавил их от вешапи.
Сбежались каджи, пустились в пляс вокруг убитого чудовища. Рады, что избавились от ненасытного вешапи. Потом повели сына охотника к царю Каджети. Поблагодарил он мальчика, спросил, чем вознаградить его.
— Ничего мне не надо,— отвечал сын охотника.— Помогите разделать вешапи да погрузить его кости на арбы.
Дружно взялись каджи за дело и мигом выполнили желание мальчика, потом отправились с мальчиком и помогли ему возвести дворец из костей вешапи.
Приглашает сын охотника царя и визирей полюбоваться на дворец. Страшен был огромный дворец! Поглядел на него царь и упал без памяти.
Не скоро очнулся царь. А как пришёл в себя, похвалил мальчика за усердие и отвагу и велел оставаться при нём.
— Будешь сопровождать меня на охоте,— говорит царь.— А шкуру оленя перенесёшь во дворец из костей вешапи. Этой волшебной шкуре только в таком дворце и подобает висеть.
Насупились визири, не понравилось им, что царь приблизил к себе сына простого охотника. Из-за мальчика им столько денег пришлось потратить, а теперь ещё глаза мозолить будет на охоте. Сговорились визири погубить сына охотника. Разузнали они, что есть у Железного дэва золотой столб, и говорят царю:
— И дворец у тебя диковинный, государь, и шкура белого оленя невиданная. Одно плохо — не светит шкура во все стороны одинаково. Хорошо бы висеть ей на золотом столбе посреди дворца.
— Хорошо бы, да где взять золотой столб?
— Из дома Железного дэва. Вели отважному сыну охотника перенести тот столб в твой дворец.
Не стал царь думать, легко ли юноше справиться с таким делом.
— Принесёшь золотой столб из дома Железного дэва. А не сумеешь — горе твоей матери!—сказал царь сыну охотника.
Пошёл мальчик за советом к матери. К кому же ещё идти в трудный час? Помогла ему мать советом и в этот раз:
— Проси у царя арбу с аробщиком и стрелу покрепче. Железный дэв живёт за тремя высокими горами. По пятницам он на охоту уходит, тогда и заберёшь золотой столб. Помни, не одолеть тебе того Железного дэва в открытом бою.
Велел царь визирям дать сыну охотника арбу, аробщика и стрелу. Выковали визири на свои деньги стрелу весом в пятьдесят пудов. Согнул её сын охотника и сломал. Выковали другую стрелу в семьдесят пудов. Мальчик и её сломал. Принесли ему стрелу в девяносто пудов — не гнётся стрела, не ломается.
Снарядился сын охотника в дальний путь. Перебрался он через одну высокую гору, через другую, поднялся на самую высокую третью и увидел внизу, у подножия горы, дом Железного дэва.
Было это как раз в пятницу. Пустил мальчик с вершины горы стрелу в дом Железного дэва. Загудела тетива, запела стрела, и рухнул дом. Упал золотой столб, подпиравший кровлю.
Спустился сын охотника с аробщиком в долину. Взвалили они золотой столб на арбу и привезли царю.
Царь наградил сына охотника и отпустил повидаться с матерью, а сам приказал визирям поставить золотой столб во дворце из костей вешапи. Повесили светозарную шкуру оленя на столб. Любуется царь ею не налюбуется.
Тем временем вернулся с охоты Железный дэв и видит: дом его разрушен, золотого столба нет.
Рассвирепел Железный дэв, помчался по следам людей. Задрожали горы от его топота. Ворвался Железный дэв во дворец из костей вешапи, а там царь с визирями. Сорвал Железный дэв светящуюся шкуру белого оленя, выхватил столб и давай крушить всех и всё вокруг! Разнёс он дворец — разлетелись кости вешапи.
Унёс Железный дэв золотой столб да ещё жемчужно-алмазную шкуру прихватил с собой.
А сын охотника перестал с тех пор ходить на охоту и убивать зверей. Жил он с матерью спокойной, мирной жизнью.
Константин Эрендженов
Сын охотника
Перевод с калмыцкого
Часть первая
Летающие шапки
Стояли дни «скулящих собак». Так искони прозывали калмыки знойную середину лета, когда в балках и лиманах до дна высыхает вода и даже собаки не выносят жары – жалобно скулят и повизгивают.
Босиком на землю в такое время не ступишь, да и обутым ходить нельзя: подошвы горят и скручиваются, как бараньи шкварки на раскаленной сковородке. Пасти стадо в такой испепеляющий зной невозможно. Прикрыв голову мокрой тряпицей, люди отлеживаются в кибитке или под каким-нибудь кустиком.
Но где укрыться от палящих лучей бедным животным? Утром, чуть подымется солнце, быки и коровы задирают хвосты и бегают как ошалелые. На них нападает «бзык». Овцы, наоборот, скученно стоят на месте, уткнув голову друг под друга. В такие дни они теряют все, что нагуляли на благодатных весенних пастбищах.
До синевы нагретый воздух тяжелым дымным маревом висит над степью, зыбко покачивается, словно волны на море.
Сегодня в самый полдень на этих огненно-синих волнах вдруг появилась двугорбая верблюдица. Впереди на ней сидел взрослый, позади – подросток лет четырнадцати. К переднему горбу были привязаны два ружья – берданка и двустволка. По этому оружию каждый степняк узнал бы в мужчине Хару Бурулова, самого удачливого охотника во всей округе.
Верблюдица ленивой рысью двигалась вдоль оврага, этак величаво плыла, словно вышедшая из сказки царица степей. Но и она докучливо ныла, сердилась, что гоняют ее по выгоревшей степи. Верблюдица недавно была острижена, и голая темно-серая кожа ее покрылась крупными каплями пота. Рыжая попона из кошмы промокла насквозь и почернела, а по краям ее выступили белые пятна соли. Издали казалось, что это кайма, украшающая попону.
Под стать этой убогой сбруе и одежда охотников. На отце – пыльного цвета армяк и огромный лохматый малахай, закрывающий не только голову и шею, но и плечи. Сын в таком же малахае, надежно защищающем от зноя, и в легкой отцовской рубахе, расстегнутой на черной от загара груди и с закатанными до локтей рукавами. Оба – в чиненых-перечиненых, порыжелых от частой ходьбы по степи сапогах.
Внешне Хара Бурулов ничем не выделяется среди жителей своего селения. Роста небольшого. Лицо, высушенное до черноты, редкие черные усы подковой уже посеребрились, и не столько от старости, сколько от забот и волнений. Все у Хары, как и у других степняков. Разве только нижняя губа кажется больше обычной. Но это, по мнению Мергена, сына охотника, оттого, что она все время работает. Обдумывая что-нибудь на охоте, отец нижней губой зажимает кончик длинного левого уса и так держит его, пока не найдет способа обмануть зверя. Мерген верит, что эта привычка действительно помогает отцу в трудную минуту, и сам пробует делать так же. Но усов-то у него еще нет. Во всем же остальном Мерген успешно подражает отцу. В разговоре немногословен, как и отец. Попусту не смеется. И никогда не хвастается охотничьей удачей. Хара никогда не хвалит сына, но в душе радуется, что растет настоящий охотник, может быть, в чем-то лучший, чем он сам.
Бурулов не случайно выбрал знойный день для охоты на волков. В такую жару хищник прячется по оврагам, ищет себе тень и не думает об охоте. Ну, а уж если добыча появится где-то рядом, да еще сама о себе даст знать, как эта крикливая верблюдица, тут и самый ленивый поднимется. На это и рассчитывал охотник, отлично знавший повадки зверья. Уверенный, что серые хищники залегли в конце оврага, Хара туда и направил верблюдицу.
Сын ухватил его за руку:
– Папа, а если волков соберется много, да нападут на верблюдицу?
Заскорузлыми землистыми пальцами отец поскреб черную щетину на подбородке и сказал с явной иронией:
– Где те волки, что осмелятся напасть на таких охотников, как мы с тобой!
А между тем верблюдица приближалась к оврагу, и подростку казалось, что он уже видит множество волчьих глаз, выглядывающих из-за обрыва. Но чтобы не показаться трусливым, он молчал. А отец словно дразнил невидимых еще зверей: приблизившись к оврагу, поехал вдоль него.
– Папа, волки увидят!
– Угу, – кивнул отец, неотрывно глядя в ту сторону, где могли появиться волки. – Они слышали голос верблюдицы, а теперь и увидят ее.
– Мы их раздразним еще и по-другому. Сделаем так, чтобы волки подумали, будто верблюдица вдруг упала – и дух из нее вон. Вот тогда они смело высунутся…
При этом отец повернул прочь от оврага в балку. Высохшее дно низинки потрескалось так, будто бы сюда высыпали множество битых глиняных тарелок. Здесь отец остановил верблюдицу, заставил ее опуститься на колени и лечь. Слезли на землю. Отец немного постоял, зажав по привычке кончик левого уса нижней губой. Потом кивнул какой-то своей мысли и снял берданку. Пройдя до края балки, присел у обрывчика. И, посмотрев назад, бросил сыну свой большой лопоухий малахай.
– Сядь возле верблюдицы и подбрасывай то мою, то свою шапку.
Мерген на лету подхватил шапку отца и спросил, зачем нужно так делать. Хара пояснил, что эти растрепанные, лохматые шапки, взлетающие вверх, волки могут принять за воронов, кружащихся над павшей верблюдицей, и прибегут в надежде на поживу.
Мерген стал подбрасывать то свою, то отцову шапку. Взлетая, старые овчиные шапки с отвислыми ушами действительно были похожи на воронов, то поднимающихся, то опускающихся над одним и тем же местом. «Как он догадался, что волки примут эти лохматые шапки за воронье?» – думал Мерген об отце, непрерывно подбрасывая и на лету подхватывая то одну, то другую шапку.
Это была веселая игра. Но чем же она кончится? Мерген с любопытством посмотрел на отца. Тот, все так же губой пощупывая ус, сосредоточенно смотрел из своей засады в сторону волчьего оврага.
– Бросай, бросай! – стал понукать отец, казалось, даже не глянув на сына. – Сейчас пойдут! Бросай!
Мерген опять занялся шапками и вдруг словно какой-то дымок увидел впереди. Повыше подбросив шапку, более пристально глянул на овраг и понял, что это не дымок, а пыль. И движется она клубами в их сторону.
– Бежит! – процедил отец сквозь зубы. – Но ты не останавливайся, даже когда выстрелю.
Когда Мерген глянул в третий раз, он увидел волка, бежавшего с раскрытой пастью и высунутым языком. За ним-то и вздымались клубы пыли. Теперь смотреть уже было некогда. Мерген знай подкидывал шапки. Ему вдруг почудилось, что он слышит тяжелое дыхание хищника. Мерген вовсю заработал руками, и его «вороны» стали взлетать еще чаще.
Выстрел раздался так неожиданно, что Мерген даже подскочил. Глянул туда, где только что бежал волк, и, к своему ужасу, увидел удаляющуюся в обратную сторону тучку пыли. Раздался второй выстрел, и тучка поднялась вверх, зависла над убитым волком. «Промахнулся с первого выстрела, – со стыдом за отца подумал подросток, – только вторым уложил».
А отец встал и призывно махнул рукой:
– Иди к первому, а я ко второму. Может, я его не до конца…
Лишь теперь Мерген понял, что он не заметил, когда упал первый волк, а видел только убегающего второго. И порадовался за отца.
Первый выстрел оказался настолько метким, что пуля попала матерому прямо в лоб, между глаз, да и второй был убит наповал.
Погрузив на верблюдицу туши волков, удачливые охотники возвращались в хотон. Верблюдица, поняв, что едут домой, перестала кричать и по мере приближения к хотону все ускоряла бег. Она бежала, вытянув шею на всю длину и далеко выбрасывая длинные узловатые ноги. По древнему обычаю, объехав хотон по солнцу, Хара остановился у своей кибитки. Верблюдица тут же опустилась на колени, чтобы скорее сняли неприятный груз. Охотники не заставили себя ждать. Сняли поклажу и отпустили ее. Но верблюдица ушла на волю не сразу. Обернувшись, она с явной брезгливостью, казалось, даже с возмущением выплюнула свою жвачку на туши волков и лишь после этого презрительного плевка важно ушла прочь.
Мерген тем временем вошел в кибитку и доложил находившимся там женщинам:
– Бабушка, мама, мы двух волков убили! – и, немножко помолчав, пояснил: – Я приманивал, а папа стрелял. Скорей выходите смотреть!
К большому огорчению юного охотника бабушка и мать смотреть на добычу не пошли: они боялись даже волчьей шкуры. Зато мужчины по достоинству оценили удачу охотников. Сосед и его гость издали заметили притороченных к горбу верблюдицы волков и пришли к кибитке Хары Бурулова. Усевшись на старой, развалившейся телеге, которая без колес второе лето стояла на двух колодах и даже обросла бурьяном, они наперебой высказывали предположения о том, как можно было в один заезд убить двух волков. И когда Хара снял свою добычу с верблюдицы, он услышал за спиной:
– Настоящий охотник не возвращается из степи с пустыми вьюками.
