Засекреченная трагедия в лужниках. Трагедия на матче "Спартак" - "Хаарлем": как это было Давка на футбольном матче

20 октября 1982 года в Лужниках произошла самая страшная трагедия в истории красно-белых. В давке под трибунами погибли 67 человек, которые пришли на матч Кубка УЕФА с голландским "Харлемом ". Один из зрителей, сегодня известный спартаковский болельщик Амир "Профессор" Хуслютдинов , а тогда - 17-летний фанат, поделился воспоминаниями о том черном дне

СНЕГ, МИЛИЦИЯ, ФАНАТЫ

Билеты продавали на три трибуны - А, В и С, западную, северную и восточную. У меня был на В. Поскольку соперник не самый именитый и резко ухудшилась погода (температура упала с +5 до -10), было решено расположить болельщиков только на А и С. Часть снега успели убрать, но на ступеньках остались наледь и конденсат. Первые 10-15 минут нас прессовала милиция. На трибунах снег из-под ног был заметён под лавки, но он отлично лепился, и вскоре снежки полетели в сотрудников правопорядка, сбивая с них фуражки. В то время милиция вела себя с фанатами очень жестко - не давали ни вставать с мест, ни кричать, короче, никак нельзя было проявлять эмоции. Люди в ответ тоже не церемонились.

КОГДА ИНСТИНКТ ОТКЛЮЧАЕТ СОВЕСТЬ

В старых Лужниках было два больших выхода. С верхнего пояса вели четыре маршевые лестницы, три из которых были закрыты. Открыт был только дальний выход, который ближе к трибуне D , и то - решетка была частично призакрыта, образовалось узкое горлышко. Следившие за порядком люди здорово разозлились на нас из-за этого обстрела. Болельщиков подталкивали к выходу. Представьте себе, как огромная многотысячная толпа, подталкиваемая сзади, пробирается к одному- единственному выходу. Болельщики двигались к воротам плотным потоком, напирая друг на друга. После резких толчков кто-то упал, о него споткнулся другой и тоже оказался под ногами. Люди продолжали движение, затаптывая слабых. Инстинкт самосохранения порой напрочь отключает совесть и сострадание. Со всех сторон окруженные толпой люди задыхались, теряли сознание, падали. Нарастала паника, и никто не смог взять ситуацию под контроль.

К сожалению или к счастью, я к тому времени убежал. От милиции. Было холодно, но я был очень легко одет в свитер, рубашку и куртку без шапки, поэтому пришлось активно двигаться и размахивать флагом, что не понравилась сотрудникам. Меня пасли весь матч и за 10 минут до конца ринулись вязать. Спасло то, что я скрылся в толпе. Друзьям повезло меньше.

ВИТАЛИК, ВИКА, СВЕТА

В то время не у всех были шарфы, и я раздавал их на платформе, а после матча там же собирал. Один из шарфов дал Виталику, попавшему в завал. Я после игры ждал ребят и никогда не забуду, каким пришел Виталик - весь в крови, раздавленный, потерянный. Тот вечер повлиял на всю мою жизнь. В давке погибла Вика - моя первая любовь, о ее смерти узнал только под утро. За руку с ней шла подруга Света, она тоже пострадала в завале, но выжила. Потом я тащил ее до дома, все ноги были в синяках. Хорошо, что на верхней части тела люди не лежали. После этого многие перестали ходить на стадионы. Света панически боялась толпы. Мы брали ее в каре, я защищал спереди, остальные - с флангов, так ее никто не касался. Мы ее оберегали и выводили со стадиона.

Любой конфликт и внештатная ситуация - это недоработка организаторов, ведь на каждом мероприятии за все отвечает оперативный штаб. Если что-то случилось, значит, люди непрофессионально отнеслись к своей работе. Спустя год в гостевой программке матча с "Астон Виллой" появился абзац, который я дословно помню: "Год назад на матче Кубка УЕФА произошла трагедия. В давке было убито свыше 70 болельщиков, а около 150 получили ранения". И самое емкое: "Если бы болельщики были менее плотно распределены по трибуне, трагедии могло бы не быть".

Монумент погибшим у "Лужников". Фото Владимир БЕЗЗУБОВ, photo.khl.ru

ВЛАСТЬ

Потом появилась версия: уходящие люди, услышав про гол Швецова, поспешили вернуться. Это бред! Видео не было, на экранах показывали мультики, какие повторы? Завал из тел не могли разобрать сорок минут. Врача, вызвавшего 25 карет скорой в "Лужники", чуть было не посадили. Но если бы не он, то мы потеряли еще больше жизней. В верхах не хотели, чтобы история стала достоянием общественности. Погибших спешно хоронили в закрытых гробах, родителям даже не дали толком проститься с детьми. В советское время было много хорошего, но запрещалось хоронить погибших в одном месте и создавать мемориал. В годовщину трагедии власти боялись выступлений молодежи. Когда мы приехали на Рогожское кладбище, у каждого дерева было по сотруднику.

МРАЗЬ

Дело вел человек по фамилии Штерн. Хоть он уже умер, но не могу его назвать по-другому, кроме как мразью. Потерявших единственного ребенка родителей он продержал в ОВД Лужники в течение девяти часов, а когда принял в кабинете, обвинил их в смерти сына, поскольку те отпустили ребенка на футбол.

На следующий день заметка была только одна, в "Вечерней Москве" - размером с кредитку. Потом семь долгих лет наша боль была только в наших сердцах. Это все оставалось тайной для широкой общественности, но слухи распространились быстро.

ПАМЯТЬ

Мы ездим на кладбище, помогаем родителям, проводим турнир памяти. В этом году у нас юбилейный розыгрыш. Накануне провели жеребьевку вместе с нашим великим вратарем Сашей Филимоновым, Александром Пановым и ребятами из мини-футбольного "Спартака". На турнир заявляется много команд, поэтому устраиваем предварительный этап. Часть взносов отдаем в помощь родителям погибших. Благодарим клуб за помощь с полями академии.

20 октября 2017-го мы в частном порядке возложим цветы на кладбище. Потом поедем к памятнику в Лужники. Радует, что в этот день видим там много молодежи. С каждым годом боль утраты становится сильнее. Единственное хорошее в данной ситуации, что с годами мы стареем, а они остаются молодыми и красивыми в нашей памяти. Эти люди - с нами на стадионе.

Вскоре на "Открытие-Арене" установят памятную доску, посвященную событиям на матче "Спартак" - "Харлем". Это идея всего нашего сообщества болельщиков. Память жива и всегда будет с нами.

Записал Евгений БЕЛОУСОВ

СПАРТАК - ХАРЛЕМ - 2:0 (1:0)
Голы : Гесс, 16 (1:0). Швецов, 90 (2:0)
"Спартак" (Москва) : Дасаев, Сочнов, Поздняков, Щербак, Романцев, Шавло, Швецов, Гесс, Гаврилов, Черенков, Родионов.
"Харлем" : Метгуд, Мейсфилд, Феркайк, Нейхолт, Лейснер, Хаар, Балм, Кер (Кристиансен, 85), Беклинх, Клетон, ван Леен.
Судья : Шоштарич (Югославия)
20 октября 1982 года. Москва. Центральный стадион им. В.И.Ленина. 15 000 зрителей.

…В тот день в Москве пошёл первый снег, а температура ночью упала до "-10". Неудивительно, что на матч в «Лужниках» было продано так мало билетов – чуть больше 16 тысяч из 85 доступных. К началу игры расчищены были только две трибуны – А и С, – на них и распределили болельщиков. Большую часть отправили именно на Восточную трибуну: там оказалось около 14 тысяч людей. После гола Эдгара Гесса спартаковские болельщики не стали скрывать своей радости, и милиция тут же включилась в работу - с трибуны начали вытаскивать самых активных и загонять их внутрь. В ответ на это в защитников правопорядка полетели снежки. Но сильнее милиционеров разозлила кричалка: «Раз-два-три, все легавые козлы!». По словам некоторых болельщиков, их заводили под трибуну и били – в основном по почкам.

На 85-й минуте матча народ потянулся к выходу: тут и неугомонная милиция, и мерзкая погода, а «Спартак» и так ведёт 1:0. Но из четырёх лестниц, ведущих на улицу, была открыта лишь одна. Болельщики неспешно двигались вниз, как вдруг услышали рёв трибун - за 20 секунд до финального свистка Сергей Швецов забил гол. Началась ужасная неразбериха, потому что некоторые решили рвануть обратно и узнать, кто же всё-таки забил, а кто-то остановился в проходе. Сошлись две волны, и люди начали падать, как домино. Такова полуофициальная версия. Но что произошло на самом деле?

Известный спартаковский фанат Амир Хуслютдинов был на том матче, но вышел со стадиона раньше, чем началась давка, потому что его, как и других болельщиков, пыталась забрать милиция. Тогда ему только исполнилось 17. На матч он пошёл с друзьями и своей девушкой Викой – его первой любовью. Больше Амир её никогда не видел.

Милиция подталкивала выходящих людей в спину, - рассказал он. - Мы же в них снежки кидали во время матча, поэтому они злые были. Я не хочу лить грязь на милицию, потому что мы, наверное, тоже в чём-то виноваты. Правоохранительные органы указывают на то, что якобы два потока встретились, когда Швецов гол забил. Но всё это чушь. Как и то, что на ступеньках упала девушка, и из-за этого началась давка. Понимаете, любая трагедия и любая ситуация, которая случается на стадионе, - это недоработка сил правопорядка. Кто-то недоглядел, а кто-то просто недодумал. Проблема всегда в мозгах.

Болельщик «Спартака» Владимир Кубасов попал в давку, но выжил. Рассказал он страшное – никому не пожелаешь.

Самая правдивая версия – это та, которую рассказывает Амир. Один в один всё так и было. Правда в спину толкали… У меня долго детей не было, а тут сын родился, я счастливый на матч пошёл. Мне повезло – я на самом верху этой давки лежал, мне только ноги придавило. Вокруг меня трупы, покалеченные, ноги-руки переплетены… Меня когда нашли, посадили к бетонному столбу, потому что я ног не чувствовал. Но я быстро поправился, на следующий день на работу пошёл.

А вот болельщице Светлане повезло меньше: она долгое время находилась под огромной грудой тел. На тот момент ей было всего 18 лет.

Мы прекрасно понимали, что при выходе немного «подавимся». Но я шла и думала, что давка не рассасывается. И в один момент я осознала, что уже не иду, а лежу. Встать я уже не смогла. Шок… Начала крутить головой по сторонам – это было жуткое зрелище. Повезло, что я лежала около перил, поэтому весь основной груз был сосредоточен на них. Дышать было очень тяжело…

На следующий день после трагедии о произошедшем написало лишь одно издание. В выпуске «Вечерней Москвы» от 21 октября 1982 года в уголке газетной страницы была маленькая заметка: «20 октября 1982 г. после футбольного матча на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени В.И. Ленина при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошёл несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств происшедшего». И всё. Ни слова больше – ни о погибших, ни о пострадавших. Зато в Европе об этом, как оказалось, знали.

На следующий год мы играли с «Астон Виллой» на выезде, в программке к этому матчу был разворот, где представляли «Спартак», - рассказал Амир. - И там был такой абзац, очень ёмкий, вот так звучал почти дословно: «По неофициальным сообщениям из Москвы, в прошлом году на матче «Спартак» - «Харлем» случилась трагедия, было убито свыше 70 болельщиков и больше 150 были ранены». А дальше фраза, которая описывает, почему это произошло: «Если бы болельщики были более организованно распределены по трибуне, то трагедии могло бы и не произойти».

Впервые вся страна узнала о трагедии в «Лужниках» в 1989 году. В целом понятно, почему о таком умалчивали: как подобное могло произойти в стране со светлым будущим? Погибших даже запретили хоронить в одном месте. А когда через год люди приехали на кладбище, у каждого дерева стояло по оперативному сотруднику.
По официальным данным, погибло 66 человек. Ещё 61 получили тяжёлые травмы. Но, как рассказал Амир, на самом деле жертв было гораздо больше.

Был там такой мужик, который отштамповывал документы, чтобы без очереди организовать похоронные принадлежности, могилу, автобус. Так вот он сказал, что в его руках было 102 документа. У нас официальная статистика-то лукавая. Если я умер до 12 часов, я попадаю, а если через две недели в больнице – уже нет.

***

Холодным пятничным утром к памятнику у стадиона «Лужники» подтягивался народ. Причина проста - 35 лет со дня той страшной трагедии. Стояла какая-то звенящая тишина: не было слышно даже птиц. Где-то поодаль с ноги на ногу переминались болельщики, теребя в руках гвоздики, а около памятника общались ветераны и игроки «Спартака».

В Лужники, несмотря на вечернюю тренировку в Тарасовке, приехали , Андрей Ещенко, Дмитрий Комбаров, Артем Ребров и . Были Сергей Родионов и Ринат Дасаев, игравшие в том злополучном матче, а также «Спартак-2» в полном составе.

После минуты молчания руководство клуба вместе с футболистами возложили к мемориалу цветы: все красно-белые, как на подбор. Кто-то крестился, кто-то просто молча стоял и читал фамилии, выгравированные на памятнике.

- «Спартак» играет для болельщиков, потому что у великого клуба они такие же великие. У нас все знают об этой трагедии. И хорошо, что об этом помнят. Можно посвятить наш матч с «Севильей» погибшим тогда болельщикам, - сказал напоследок Глушаков.

…Когда все представители «Спартака» разошлись, к памятнику один за другим потянулись болельщики. Некоторые из них помнят всё, что происходило на стадионе. Потому что были там, в той давке.

Ад в морозную погоду

Конец 1982 г. Последние дни брежневской эпохи. Осень года, осень Генсека. В тот день в Москве пошел первый снег, а с утра столбик термометра показывал неутешительные для болельщиков минус 10 градусов. Поэтому неудивительно, что на трибунах «Лужников» собралась непривычно малая, как для матча еврокубков в пору «железного занавеса», аудитория — всего около 17 тыс зрителей (если быть точным, то продано было 16 тыс 643 билета). Прогнозируя невысокую зрительскую активность, администрация стадиона искусственно сосредоточила подавляющее большинство зрителей в одном месте — на трибуне С (ее вместимость на тот момент — 23 тыс мест),

(...2 рубля 50 копеек за смерть...)

(Капитан "Спартака" Олег Романцев и его визави из "Харлема" Мартин Хаар перед матчем 1982 года (FC Spartak Moskva))

мол, для милиции так легче за порядком следить. Надо отметить, что соперник «спартаковцев» «Хаарлем» звезд с неба не хватал и почти весь матч провел в обороне, из последних сил отбиваясь от атак москвичей. Однако гол Эдгара Гесса в дебюте матча долгое время оставался единственным: уж очень расточительными к голевым моментам были в тот вечер Гаврилов, Черенков, Родионов и их партнеры. Уже отчаявшись увидеть еще хотя бы один раз мяч в воротах соперников, «спартаковские» болельщики потянулись к выходам за несколько минут до финального свистка. Милиция, образовав «живой» коридор, энергично подталкивала народ к ледяным ступенькам. В тот роковой вечер открыт был только один проход. Тем временем, подопечные Константина Ивановича Бескова упорно шли вперед и на последней минуте встречи добились права на угловой. «Красно-белые» смогли преобразовать этот стандарт в гол: выпрыгнувший выше всех Сергей Швецов головой направил мяч в сетку ворот гостей (по злой иронии судьбы, писавший отчет об этом матче для еженедельника «Футбол» Константин Есенин назвал этот гол долгожданным). Это событие и спровоцировало трагедию. Уже вышедшие было с трибун люди, услышав радостный крик, возвестивший о втором забитом «спартаковцами» голе, попытались вернуться на трибуны, чтобы стать свидетелями, по крайней мере, празднования успеха своими любимцами. Два потока людей встретились на обледенелых ступеньках. Толпа напирала сверху и снизу. В считанные секунды замерзшая лестница превратилась в сущий ад, а крики «Спар-так» сменились предсмертными стонами. «Лужники» моментально оцепила милиция. О трагедии советские люди узнали из сообщений финского, шведского радио, а также «Голоса Америки» и Би-би-си. 21 октября в газете «Вечерняя Москва» прошло весьма завуалированное сообщение: «Вчера в «Лужниках» после окончания футбольного матча произошел несчастный случай. Среди болельщиков имеются пострадавшие». Долгое время эта информация была единственным упоминанием о «лужниковской» трагедии в советской прессе. На эту тему было наложено табу. Тогда считалось, что гибнущие на стадионах люди — удел западного общества, а в первой в мире социалистической стране такой трагедии быть не может. Власти почему-то полагали, что замалчивание трагедии тождественно ее отсутствию. По нелепому и кощунственному указанию сверху родственники смогли похоронить погибших только через 13 дней. Было регламентировано и время прощания у подъезда дома — 40 мин в присутствии милиционера.

А затем был суд. Главным виновником трагедии назвали коменданта Большой спортивной арены Панчихина, проработавшего на своей должности ко дню трагедии два с половиной месяца. Он был приговорен к полутора годам исправительных работ. В то же время руководители стадиона Лыжин, Кокрышев и Корягин были признаны невиновными.

«Лучше бы я

не забивал!»

Первые публикации о «лужниковской» трагедии появились в «Советском спорте» спустя семь лет после роковых событий. Они вместили свидетельства очевидцев, воспоминания родителей погибших (а большинство пострадавших — молодежь), обличающий фанатов монолог тогдашнего следователя по особо важным делам прокуратуры г. Москвы Александра Шпеера. Пожалуй, ни одна из публикаций «Советского спорта» периода поздней «перестройки» не вызвала такого большого читательского резонанса. Множество писем со всей, тогда еще большой страны заканчивались словами: мы не должны допустить повторения подобных трагедий в будущем. В 1989 г. родственникам погибших впервые разрешили почтить их память на месте трагедии. Автор рокового гола Сергей Швецов тогда сказал: «Лучше бы я не забивал этот проклятый гол!»

Прошли годы. Сменились времена. В «Лужниках» открыли мемориал жертвам трагедии и вспомнили погибших поименно. Каждый год в октябре к месту гибели людей несут цветы.

(Алексей Рыжков)

(20 октября 1982 года по окончании матча на Кубок УЕФА, в котором играл «Спартак» с голландским «Хаарлемом» на центральном стадионе им. Ленина (БСА «Лужники») произошла трагедия, унесшая жизни 66 (по официальным данным)людей.)

Аникин Володя
14 лет

Бокутенкова Надежда
15 лет

Борисов Олег
16 лет

Викторов Олег
17 лет

Ермаков Анатолий
43 года

Зозуленко Вячеслав
18 лет

Карпасов Максим
17 лет

Клименко Александр
18 лет

Костылёв Алексей
18 лет

Ларионов Юрий
19 лет

Лебедь Сергей
16 лет

Мильков Алексей
17 лет

Новоструев Михаил
15 лет

Пятницын Николай
23 года

Самоварова Елена
15 лет

Сергованцев Валерий
19 лет

Таманян Левон
19 лет

Остальные погибшие:

Абдулаев Эдуард
15 лет
Абдуллин Анвер
29 лет
Багаев Сергей
14 лет
Баранов Игорь
17 лет
Беженцева Виктория
17 лет
Березань Александр
15 лет
Буданов Михаил
17 лет
Волков Дмитрий
16 лет
Воронов Николай
19 лет
Голубев Владимир
33 года
Гришаков Александр
15 лет
Дерюгин Игорь
17 лет
Евсеев Анатолий
16 лет
Егоров Владимир
16 лет
Жидецкий Владимир
45 лет
Завертяев Владимир
23 года
Заев Алексей
17 лет
Зарембо Владимир
28 лет
Зисман Евгений
16 лет
Калайджан Вартан
—
Калинин Николай
—
Кербс Эгберт
23 года
Киселёв Владимир
40 лет
Королёва Елена
16 лет
Кустиков Владислав
16 лет
Куцев Николай
27 лет
Лисаев Владимир
24 года
Личкун Николай
30 лет
Лузанова Светлана
15 лет
Мартынов Александр
22 года
Мосичкин Олег
17 лет
Муратов Александр
39 лет
Панес Михаил
37 лет
Политико Сергей
14 лет
Попков Александр
15 лет
Радионов Константин
16 лет
Родин Сергей
16 лет
Скотников Станислав
16 лет
Сударкина Зинаида
37 лет
Уваров Михаил
14 лет
Усманов Дмитрий
17 лет
Усов Сергей
17 лет
Федин Константин
16 лет
Фунтиков Владимир
24 года
Хлевчук Игорь
18 лет
Чеботарёв Олег
20 лет
Чернышёв Виктор
42 года
Шабашев Игорь
19 лет
Шагин Игорь
18 лет

Памяти жертв трагедии в "Лужниках"

Не упуская шанс реальный, Швецов забил победный мяч,
И вот звучит свисток финальный — закончился предсмертный матч.
И мы тогда все рады были, что мы сегодня победили.
Никто не знал ещё тогда про подлость старого мента

Нас всех в один проход пустили,
Пятнадцать тысяч — это сила,
А там во льду ступеньки были,
И поломалися перила.
Там в ужасе тянулись руки,
И там в толпе погиб фанат,
И из толпы раздались звуки:
«Назад, ребята, все назад!»

Толпа бесшумно расступилась,
Картина ужаса полна,
Там были трупы, и много трупов,
А по ступенькам кровь текла;
И искорёженные лица
Мы не забудем, хоть убей.
Фанат легавых не боится
И рьяно мстит за смерть друзей.

Двадцатое число — кровавая среда.
Фанат, ты этот день запомнишь навсегда.
Разыгрывался матч на кубок УЕФА.
Играл «Хаарлем» и наш «Спартак» (Москва).

www.redwhite.ru

20 октября 1982 года в Лужниках произошла трагедия, вошедшая в список самых кошмарных катастроф на стадионах мира. В ужасной давке после матча Кубка УЕФА "Спартак" – "Харлем" произошла трагедия: погибли, по официальным данным, 66 человек. В числе зрителей того матча был и Александр ПРОСВЕТОВ, ныне – обозреватель "СЭ". Несколько лет назад он рассказал правду о той истории, поговорив с родителями погибших.
СНЕЖКИ КАК ОРУДИЕ ПРОТЕСТА
Мы вполне могли бы быть на их месте. Мы – это трое 26-летних друзей, которые пошли 20 октября 1982 года на матч "Спартак" – "Харлем". 1 ноября автор этих строк улетал на работу корреспондентом ТАСС в Бенин, и это был прощальный для меня поход на футбол вместе с Артемом и Михаилом. Человеческая память хранит не все детали. Но многое из того вечера запало в нее навсегда.
Почти всех зрителей разместили на Восточной трибуне, которая впоследствии стала трибуной С. Сидеть было тесновато, зато милиции не надо было распылять силы. Раздвижные решетки при входе на сектор вдруг закрыли, оставив небольшой проем размером с калитку. Это "рационализаторство" облегчало блюстителям порядка проверку паспортов у молодых людей. Несовершеннолетних без сопровождения взрослых тогда на вечерние мероприятия не допускали, а в такую щель разве что мышь проскочит. Кричать на стадионе возбранялось. С трибуны за всякие возгласы выводили то одного, то другого. В ответ, благо как раз выпал мокрый снег, в милиционеров полетели снежки. Сначала были робкие одиночные попытки, но постепенно обстрел усилился. Милиция еще не перешла на зимнюю форму одежды, так что ее служащие были в фуражках. После метких бросков с разных сторон они слетали с голов под радостный смех.

– Милиция по-настоящему растерялась – и произошло немыслимое: она ретировалась с трибуны, – уточнил Артем Петров, работающий в Америке ученый. – Народ принялся праздновать победу над тиранами. Но главное, помню, что после финального свистка я убеждал вас с Мишей: "Не надо спешить, пусть толпа рассосется". Когда мы в конце концов спустились в подтрибунный коридор, ты возмутился, что милиционер схватил за шарф подростка. Он в ответ: "Да вы посмотрите, что там творится!" А пацана почему-то отпустил.

Этого я, честно говоря, не помню. Зато не забыл, как два милиционера несли солдата, который безжизненно провис в шинели, как в гамаке.
– Нас вернули на трибуну, где мы просидели еще четверть часа, а потом вышли на улицу через другой сектор, – продолжил Артем. – Издали увидели, что на поручнях лестницы лежали, перегнувшись телами, люди. И мы поняли: они мертвы. В газетах на следующий день ничего не сообщалось. Узнали потом, что произошло, по "вражеским голосам", от разных знакомых.
– Погода была мерзкой, а игра в целом понурой, – сказал Михаил Снятковский, бизнесмен. – Все замерзли. Некоторые зрители тайком выпивали – тогда пронести с собой было гораздо проще, чем теперь. В милиционеров швыряли даже ледышками. Второй гол в ворота "Харлема", забитый на последней минуте Швецовым, вызвал неимоверное ликование. Всех охватила эйфория. Люди, уже покинувшие сектор, кинулись назад, чтобы узнать, что произошло, а, может быть, если повезет, то и посмотреть повтор на световом табло.

Сергей Швецов рассказал мне, что узнал о трагедии на следующий день после матча от Николая Петровича Старостина. Вместе с тем автор знаменитой фразы: "Лучше бы я тот гол не забивал", – признался, что возвращаться мысленно к тому дню ему неприятно.
– Почему не спрашивают, как я четыре гола "Нефтчи" забил? Нет, всех интересует "роковой гол". У меня такая работа была – голы забивать. А осадок тем не менее на всю жизнь остался.
– Выйдя со стадиона, мы увидели кошмарное зрелище: на перилах висели бездыханные тела, а рядом была только одна карета "Скорой помощи", – уточнил Снятковский.
– Потом по дороге к "Спортивной" мы встретили целую колонну медицинских машин...
– Вот этого я не помню. Но мы точно были потрясены. Ехали в метро молча – про матч вообще забыли. А приехав домой, стали созваниваться и спрашивать: "Ну ты как, отошел?" Состояние было жуткое. До сих пор страшно вспоминать. А ведь мы, собственно, и не попали в тот ад.

Я изложил наши впечатления, право, не из хвастовства. Это не заслуга – оказаться в эпицентре землетрясения и уцелеть, потому что тяжелые балки и плиты свалились не на тебя. Но перед глазами до сих пор стоит картина: на лестнице лежит груда тел, головами вниз. Некоторые люди с огромным трудом поднимаются и ковыляют, прихрамывая, подальше от этого ужаса...

КОМЕНДАНТ В РОЛИ СТРЕЛОЧНИКА
...Михаила Зазуленко после матча "Спартак" – "Харлем" ждал дома накрытый стол – парню исполнилось восемнадцать.
– В гибели наших детей однозначно повинна милиция, – сказал мне его отец Юрий Леонидович Зазуленко. – Я тогда сам работал в КГБ и имел возможность очень подробно ознакомиться с обстоятельствами дела, видел фотографии с места события. Ключ от решетчатых ворот был у майора, который их запер и ушел. Остался маленький проем. А толпа напирала, да так, что перила толщиной 20 миллиметров под давлением развернулись. Люди буквально спрессовывались. У всех же одинаковый диагноз – асфиксия, то есть удушье. Конечно, 200 – 300 жертв, о которых доводилось слышать, и тогда скрыть было невозможно, но в цифре "66 погибших" я сомневаюсь.

Столько трупов было в трех моргах, а возили их в четыре. Даже если в четвертый попал кто-то один, то уже 67. На суде нашли стрелочника, а милицию обелили. Еще в силе был министр внутренних дел Щелоков. Когда к власти пришел Андропов (ярый противник Щелокова, он был избран генеральным секретарем ЦК 12 ноября 1982 года. – Прим. А.П.), я надеялся, что он раскрутит это дело. Но Андропову было не до нас. С другой стороны, нам надо было написать ему, в этом случае он, может, и занялся бы вплотную нашим делом, но мы не сообразили.

Вопросы остались. Одни говорят о двух столкнувшихся людских потоках, а Владимир Алешин, например, возглавивший споткомплекс "Лужники" в декабре 1982-го, на встрече с журналистами "СЭ" сказал, что милиция хотела вытащить из толпы злоумышленников, швырявшихся снежками, но болельщики крепко взялись за руки. Кто-то на обледеневшей лестнице поскользнулся... Показательно между тем, что все сегодня винят правоохранительные органы, те же остались как бы и ни при чем.

На скамье подсудимых оказались руководители стадиона: директор, его заместитель и комендант. Первые двое приговора избежали (по словам Алешина, заму, ветерану Великой Отечественной, помогли, в частности, боевые награды). За всех отдувался комендант, осужденный на три года, но в связи с амнистией отбывший половину срока. Этого человека я встретил на приеме в посольстве Нидерландов. Мы побеседовали, хотя он и заметил, что с журналистами-соотечественниками вот уже 25 лет не общался. В разговор решительно вмешалась супруга: "Не хочу, чтобы внуки это читали. Мы и без того настрадались. С отметкой о судимости в паспорте ни на одну ответственную работу не брали". Я обещал фамилию в газете не называть.

– Когда произошла трагедия, милиции на месте не было: ее направили к автобусу голландцев, – сказала жена экс-коменданта. – А козлом отпущения сделали моего мужа, как самого молодого – ему тогда немного за тридцать было.
– Мне предъявили смехотворные обвинения, – подчеркнул бывший комендант. – Один из пунктов гласил, что я не смог установить правильных отношений с правоохранительными органами. На самом деле беда случилась из-за того, что милиция с самого начала нагнетала обстановку, ее сотрудники вели себя нетактично по отношению к болельщикам.
Трудовой коллектив был готов взять меня, как тогда было принято, на поруки, но Алешин отказался подписать письмо.

ЖИЗНЬ ЗА "СПАРТАК"
Примечательно, что родственники погибших не держат зла на коменданта. "Мы, родители, его не виним", – прямо заявила мне Раиса Михайловна Викторова, потерявшая в 1982-м единственного сына и возглавившая неформальный комитет отцов и матерей.
– Когда в первый раз в прокуратуру вызвали, у нас образовалось ядро активистов из пяти человек, – рассказала она. – Позже присоединились другие – стало человек двадцать. Среди пострадавших ведь не только москвичи были, но и жители Куйбышева, Тамбова, Рязани, подмосковных Чехова, Серпухова.

– После того матча я всю ночь искала своего Олега, студента 3-го курса Московского института радиотехники, электроники и автоматики. Ему в августе 20 лет исполнилось. Звонила в больницы, обратилась в милицию. "Да он с какой-нибудь девочкой, а вы волнуетесь", – сказали мне. В морг Олег поступил в шесть утра. Значит, всю ночь пролежал возле памятника Ленину, где трупы сложили штабелями. Я это из материалов дела узнала, с которыми следователь предложил ознакомиться.
– Моего Володю на футбол одного не пускали – он еще в 8-м классе учился, – поделилась воспоминаниями Светлана Григорьевна Аникина. – Так ему друзья посоветовали: попроси кого-нибудь из взрослых сказать при входе, что ты с ним. Утром я помчалась в "Склиф" и вдруг встретила там Андропова (к тому моменту он был секретарем ЦК КПСС, руководство КГБ Андропов оставил в мае 1982 года. – Прим. А.П.). Он в коридоре с главврачом беседовал. Спросил, что я здесь делаю. Ответила, что слышала, будто сюда привезли погибших детей. Андропов отдал указание помочь. И бросил фразу: "Там очень много трупов".

– Муж, уходя, сказал: "За "Спартак" я жизнь отдам", – поведала Гузель Талиповна Абдулина. – Кто бы мог подумать, что его слова окажутся пророческими. Я осталась с сыном четырех с половиной лет на руках.
– Олег особо футболом не интересовался, – заметила, в свою очередь, Нина Максимовна Борисова. – Он хоккеем занимался. Но в комитете комсомола техникума выдавали билеты на матч с напутствием: "Вы должны поддержать нашу советскую команду". И сын сказал, что не может не пойти. А после из наших детей стали сознательно делать хулиганов.

– Требовали принести характеристики с места учебы, у погибших брали анализ на содержание алкоголя, а мужьям, состоявшим в КПСС, говорили: "Уймите ваших жен", – грозили исключением из партии, придерживали при продвижении по службе, – до сих пор возмущается Нина Алексевна Новоструева, чей сын Михаил тоже был учащимся техникума.
Заседание суда, назначенное поначалу в центре Москвы, перенесли в район станции метро "Молодежная", в то время далекую окраину города. Женщины рассказали, что шли, как преступницы, сквозь длинный строй.

– Власти боялись не нас, а выступления спартаковских болельщиков, – заметила Раиса Викторова. – Меня на суд вообще не пускали, поскольку повестку прислали только на имя мужа. Я скандал закатила. Мне все равно в тот момент было. Времени еще мало прошло, и мы готовы были всю милицию растерзать. Дело состояло из 12 томов. Тем не менее суду хватило одного дня. Пришли к выводу, что произошел просто несчастный случай, и наказали одного коменданта. Много лет спустя следователь по фамилии Шпеер, который занимался нашим делом, тяжело заболел. Его замучила совесть, и он хотел извиниться перед нами, родителями, за то, что пошел на поводу у властей, да не успел. А мы с первого дня знали, что виновата милиция. Когда через год пришли к месту гибели наших ребят, чтобы почтить их память, кругом стояли кагэбэшники с непроницаемыми лицами в черных пиджаках и галстуках. Нам даже цветы не позволили возложить. Мы кидали их через заграждение. Всяческие препятствия чинили почти десять лет. К десятой годовщине в Лужниках был воздвигнут мемориал, и я низко кланяюсь людям, которые обратили на нас внимание, нашли спонсоров.
У Юрия Леонидовича Зазуленко мой вопрос о помощи вызвал бурные эмоции:
– Нам компенсировали только стоимость одежды, которая была на мертвых, а также оплатили похороны. О какой помощи могла идти речь? Алешин не давал нам десять лет поставить памятник. Лужкова ловили, пока он в футбол играл. Тоже отбрыкивался.

ПАМЯТНИК КРЕПКИЙ, КАК ДУБ
В 80-е годы Георгий Сергеевич Луначарский, по образованию архитектор, возглавлял клуб болельщиков "Спартака". Вместе со скульптором Михаилом Сковородиным они и стали авторами монумента в Лужниках.
– Решение о создании памятника приняло наше болельщицкое объединение, – рассказал Луначарский. – Когда я был у Лужкова, то сказал, что мы хотим сделать памятный знак. Тем самым мы усыпили бдительность властей: они подумали, что мы хотим прикрепить мемориальную доску. Подготовили два десятка вариантов. При этом стремились придать памятнику международное звучание. Потому надпись "Погибшим на стадионах мира" сделана на четырех языках.

– На чьи средства изготовлялся памятник?
– Небольшую помощь оказали "Мосхлебпродукт" и "Мослес", но в основном деньги дали частные лица, болельщики "Спартака". Калужский скульптурный завод, с директором которого был знаком Сковородин, выполнил заказ почти бесплатно. В Лужники памятник привезли на двух "КАМАЗах", когда как раз отмечалась 10-я годовщина трагедии. Это же огромная конструкция – памятник на шесть метров уходит под землю, чтобы стоял крепко, как дуб, который нельзя вырвать. Устанавливали его два специалиста и пять-шесть членов клуба болельщиков целый день – с шести утра до шести вечера. Закончив работу, успели на матч Кубка кубков "Спартак" – "Ливерпуль", в котором наша команда уверенно победила – 4:2.

В истории каждого футбола есть дни успеха и славы, а есть черные дни. 20 октября 1982 года стало черным днем в истории "Спартака". 27 лет назад погибли болельщики, которые пришли в Лужники посмотреть футбол. Только по официальной версии погибли 66 человек. Сегодня те, кто помнит и скорбит о погибших, пришли возложить цветы к памятнику жертвам той трагедии.О том, сколько же человек на самом деле тогда погибло до сих пор ничего неизвестно. Существует официальная версия властей, по которой число погибших составило шестьдесят шесть человек. На самом деле, как говорят те, кто там был, точное число жертв, скорее всего, было больше...Бог судья тем, кто скрыл факты, но тогда была другая страна и другая жизнь. Тем, кто тогда посмел вообще заявить о трагедии дали десять суток ареста.
Сейчас уже многое известно о тех событиях. Стало возможным рассказать людям правду.

20 октября 1982 года московский "Спартак" принимал голландский "Хаарлем" в рамках розыгрыша Кубка УЕФА. На улице было холодно, мороз порядка 15-17 градусов. В 1982 году рано начались заморозки, и ступеньки восточного сектора стадиона им. Ленина сильно обледенели. Поскольку на матч пришло всего 15 тыс. фанатов "Спартака" и около сотни самых стойких голландских болельщиков, руководство спортивной арены приняло решение затолкать всех в один сектор. Это решение стало роковым. Сиденья остальных трех четвертей стадиона пустовали и покрывались девственно чистым снегом.

Незадолго до финального свистка несколько сотен фанатов решили уйти со стадиона, чтобы пораньше уехать домой со станции метро "Ленинские горы". Но в добавленное время игрок "Спартака" Сергей Швецов забил еще один мяч. "Лучше бы я его не забивал", – говорил он впоследствии.

И тогда многие из тех, кто уже собрался уходить и спускался по обледенелым ступеням в проходах, стараясь побыстрее попасть в темный туннель, сделали то, что сделало бы на их месте большинство. Услышав рев болельщиков по случаю второго гола, они поспешили назад, чтобы поучаствовать в торжестве – и натолкнулись на стену спартаковских болельщиков, которые собирались выйти наружу.

Часть очевидцев утверждает, что милиционеры не пускали тех, кто хотел вернуться на стадион, и они застряли в туннеле, не в силах сдвинуться ни вперед, ни назад. Началась паника. Поскольку руководство стадиона приказало перекрыть другие выходы, сотни людей оказались в ловушке на скользких ступенях. Они спотыкались и соскальзывали в темноту. Это было ужасно: людей затаптывали насмерть. Те немногие, кому посчастливилось оказаться вдали от погрузившихся во тьму трибун, могли наблюдать за происходящим.

Иностранцев быстро выпроводили со стадиона через спешно открытые боковые выходы. Слышались сдавленные крики, обезумевших от паники спартаковских болельщиков, которые скатывались, соскальзывали и падали с трибун, было скопление карет "Скорой помощи", которые подъезжали к восточному сектору. Но никто, похоже, не знал, что же на самом деле происходит и насколько серьезны будут последствия. Поползли слухи, но тогда Москва вообще полнилась слухами. Одним из тех, кто выжил и впоследствии рассказал правду, был 16-летний Андрей Чесноков, в будущем звезда большого тенниса. Он рассказывает о том, что видел своими глазами: "Люди падали со скользких ступенек, сбивая на землю других – как фишки домино. Чтобы спастись, я перемахнул через ограждение и стал пробираться между телами, которые лежали в несколько слоев. Некоторые поднимали руки, кричали: "Спасите! Помогите!" Но они не могли выбраться из-под груды тел. Мне удалось вытащить одного паренька, я отнес его врачам "Скорой помощи". Но он уже был мертв. Я видел, что у самого прохода, на беговой дорожке лежала, по меньшей мере, сотня тел".

На следующий день московская газета "Вечерняя Москва" вышла со статьей о матче, в конце которой была коротенькая невнятная приписка: "Вчера на стадионе "Лужники" случилось происшествие. После футбольного матча пострадало несколько болельщиков". И все. Ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю, месяц или год. При больном президенте Леониде Брежневе, который через три недели после тех событий скончался, советская верхушка ощущала шаткость своего положения и заставить себя признать плохие новости не могла. Так что новость, как и жертв трагедии, – замяли.

Как говорят родственники некоторых погибших, тела как можно быстрее эвакуировали, а семьям дали от силы минут сорок на прощание, после чего жертв в массовом порядке похоронили. Кое-кто из родственников утверждает, что милиционеры под страхом тюрьмы приказали им никому – и особенно иностранцам – не рассказывать об этой трагедии. Чтобы семьи погибших не пришли с цветами или как-нибудь еще не выразили боль утраты, новых матчей с участием "Спартака" на конец октября не планировали. Четыре месяца спустя, 8 февраля 1983 года состоялся суд, преследовавший своей целью распределить ответственность за события, точнее найти козла отпущения. Крайним стал комендант стадиона Панчихин, который успел проработать там всего два с половиной месяца. Ему дали полтора года исправительных работ.

Несмотря на то, что очевидцы свидетельствуют о фатальных ошибках милиционеров, никакой экспертизы их действий не было. Несколько лет об этом суде в прессе не было ни слова. Лишь в 1989 году стала известна правда – или какая-то доля правды. Не все в этой истории сходилось. Близился конец эпохи горбачевской гласности. Советский режим уже совершил фатальную ошибку, постаравшись скрыть от своего народа и от всего мира факт взрыва на ядерном реакторе Чернобыльской АЭС 24 апреля 1986 года. К 1989 году начала рушиться коммунистическая система в странах Центральной и Восточной Европы, за независимость от Советского Союза боролись прибалтийские республики. Горбачев стремительно терял контроль над страной и, даже если бы захотел, уже не смог бы воспрепятствовать выносу сора из избы. На таком фоне через семь лет после событий 1982 года впервые были раскрыты подробности разыгравшейся на стадионе трагедии.

По печальному стечению обстоятельств как раз в этом году почти сотню фанатов "Ливерпуля" задавили насмерть в секторе "Леппингс Лейн" стадиона "Хиллсборо" перед началом полуфинальной встречи розыгрыша Кубка Англии. Футбольные болельщики со всего мира выражали соболезнования семьям погибших и ФК "Ливерпуль". Затоптанные фанаты "Спартака", которые тоже пришли поболеть за любимую команду, никакого международного сочувствия не удостоились, потому что их правительство как огня боялось "плохих новостей". В 1992 году, когда коммунизм в СССР пал и страна раскололась на 15 независимых государств, фанаты "Спартака" собрали деньги на скромный памятник, который установили у выхода из туннеля, в котором произошла трагедия. Когда заезжим болельщикам рассказывают эту историю, они часто оставляют у подножия обелиска красные гвоздики.

В 25-ю годовщину трагедии, которую сегодня называют просто "20 октября", на стадионе был сыгран памятный матч с участием ветеранов московского "Спартака" и ФК "Хаарлем", после которого состоялась важная встреча "Спартака" с ФК "Москва". Руководство ФК "Харлем" передало родственникам погибших 3500 фунтов, кроме того, им перечислили часть выручки от продажи билетов на оба матча. Мартин Хаар, в 1982 году – капитан "Харлема", признался, что голландские болельщики и футболисты мучаются комплексом вины, потому что они, в отличие от многих фанатов "Спартака", ничего не знали о том, что произошло после матча.

Но в этом неведении Хаар был не одинок. Игрок "Спартака" Эдгар Гесс сказал: "Мы ничего не знали о жертвах. После матча мы сидели в раздевалке и понятия не имели о том, что совсем рядом происходит такая трагедия. Позднее мы слышали, что радиостанция "Голос Америки" в тот вечер дала в эфир срочное сообщение о произошедшем. Но мы узнали о трагедии только на следующее утро, когда нам о ней рассказал руководитель "Спартака" Николай Старостин". Если вы собираетесь в Москву на финал Лиги чемпионов, то, когда увидите олимпийский стадион, задумайтесь о событиях прошлого. Если есть свободные деньги, купите букет цветов и положите его у памятника болельщикам, которые оказались не в то время и не в том месте.
Сегодня, 27 лет спустя, люди вновь несут цветы к памятнику и вспоминают погибших. Мне удалось поговорить с одним из тех, кого спасли в тот день. Он уже взрослый человек и попросил не делать съемку. Нов разговоре, честно признался, что милиция могла спасти людей, но не сделала этого. Трагедия, котрая развернулась из-за того, что болельщики бросали снежки в милиционеров, завершилась сотнями загубленных жизней. В основном это были молодые ребята, которым не было и двадцати лет.

По официальным данным в давке погибло 66 человек, но судя по проводившимся впоследствии расследованиям и по словам очевидцев, количество жертв достигло 350 человек. Таким образом, события 1982 года превращаются в самую страшную трагедию в истории мирового футбола, превосходя по числу погибших даже несчастье, произошедшее в 1964 году на Национальном стадионе Перу в Лиме, где во время беспорядков погибло 318 человек, и ставшие кошмаром английских футбольных болельщиков происшествия на стадионах в Бредфорде и Хиллсборо.
Сегодня отдать долг памяти погибшим приехал генеральный директор московского "Спартака" Валерий Карпин. События тех лет навсегда останутся в памяти тысяч людей. Мы должны помнить об этой трагедии, чтобы она никогда больше не повторилась. Чтобы на стадионах не было мести со стороны сотрудников милиции, ведь именно они закрыли дополнительные выходы, рассчитывая выловить тех, кто бросил в них снежок...