Футболист с разными ногами. Футболисты-легенды

Когда мы говорим о бразильском футболе, в голову приходит прежде всего одно имя — Пеле. И хотя никто не ставит под сомнение мастерство и значимость «короля футбола», в его тени остались выдающиеся игроки, несправедливо забытые своей страной и поклонниками. Самый яркий среди них — Гарринча, которого журналисты и фанаты называли «радость народа», «Чарли Чаплин футбола» и «великий хромой».

Именно ему, человеку, которому с самого рождения врачи предсказывали жизни в инвалидном кресле, трибуны впервые закричали «Оле!», и этот крик подхватил весь континент. В этом материале — история настоящего героя, легенды футбола, пьяницы, ловеласа, наивного добряка и глубоко несчастного человека, которого обожала вся Латинская Америка — но слишком недолго.

Детство

Маноэл (Манэ) Франсиско дос Сантос появился на свет в пригороде Рио-де-Жанейро, в небольшой деревне Пау-Гранди 18 октября 1933 года. У малыша были врождённые заболевания: он страдал косоглазием, деформированием позвоночника и смещением костей таза, поэтому его левая нога была короче правой на шесть сантиметров. Операции не помогли: врачи считали, что для ребёнка было бы счастьем просто научиться ходить. Тогда никто не мог предположить, что хромой ребёнок вырастет и будет бегать быстрее лучших футболистов мира.

Семья Маноэла была нищей. Его младшие брат и сестра умерли от болезней и голода. Он с раннего детства помогал родителям: собирал в лесу фрукты и торговал ими на рынке. Из-за необходимости работать в школе он проучился всего четыре года, редко посещая занятия, поэтому с трудом считал и писал. Манэ унаследовал от отца слабость к алкоголю, впервые попробовав спиртное в четыре года. В десять лет он уже вовсю пил кашасу (местная крепкая самогонка из сахарного тростника), пиво и качимбу (напиток из кашасы, мёда и лимона) и начал курить. Сестра Манэ Тереза дала ему кличку Гарринча, которой его позже стал называть весь мир. Маленький Маноэл любил ловить редких маленьких птиц гарринча, которые жили в лесах его родного городка, и отлично умел имитировать их щебет.

В 14 лет он устроился на работу на местную текстильную фабрику помощником прядильщика. После работы Гарринча играл в детском составе любительской фабричной команды «Пау-Гранди». Уже тогда Манэ играл настолько хорошо, что когда был уволен с фабрики из-за лени, глава фабричной команды попросил начальника его восстановить.

Первый сезон

Когда Манэ исполнилось 16, он начал играть за взрослую команду. Он был небольшого роста, горбился, обе его широко расставленные ноги были наклонены влево. Отчасти из-за своего внешнего вида его футбольная карьера начиналась с неудач и отказов. «Фламенко» и «Флумененсе» не взяли его из-за его бедности и хромоты, «Васко да Гама» отказали ему в просмотре из-за того, что футболист явился без бутс, а в клубе «Сан-Кристован» его попросили подождать до вечера, пока они примут решение, но Гарринче было негде ночевать, и он уехал домой на последнем поезде.

После множества неудачных попыток судьба наконец улыбнулась ему: случайно заехавший в Пау-Гранди футболист клуба «Ботафого» увидел его игру и был настолько впечатлен, что попросил своего тренера устроить Гарринче просмотр. Тренер был не настроен тратить время на претендента, поэтому в пробной игре противопоставил ему защитника сборной Бразилии — то есть одного из лучших футболистов страны. Возможно, Гарринча и разволновался бы, если бы знал в лицо Нилтона Сантоса, но в Пау-Гранде знаменитости не заглядывали.

В матче с «Ривер Плейт» Гарринча так впечатлил публику, что каждое его удачное действие трибуны сопровождали криком «Оле!». Со временем этот возглас стал традиционным у болельщиков многих стран.

Пока футболисты «Ботафого» посмеивались над странным кривоногим парнем, от которого ничего, кроме провала, в такой ситуации ожидать было нельзя, Гарринча ловко обошёл лучшего левого защитника Бразилии, протолкнув мяч у него между ног, да так, что тот от неожиданности потерял равновесие и упал. Под удивленным взглядом команды Манэ проделал тот же трюк ещё дважды.

Игра «хромоногого» настолько поразила Нилтона, что он сказал своему тренеру: «Если этот малый окажется в другом клубе, я не смогу спать спокойно. Если же он закрепится у нас, тогда не будут спать защитники других клубов». За переход игрока «Ботафого» заплатила «Пау-Гранди» 500 крузейро, и через несколько недель Манэ уволился с фабрики и посвятил свою жизнь футболу.

В своём первом сезоне Гарринча провёл 26 матчей и забил 20 голов, а через несколько сезонов его команда впервые за девять лет выиграла кубок Рио. В матче с «Ривер Плейт» Гарринча так впечатлил публику, что каждое его удачное действие трибуны сопровождали криком «Оле!». Со временем этот возглас стал традиционным у болельщиков многих стран.

Чемпионат мира — 1958

Перед чемпионатом мира игроки сборной Бразилии проходили психологический тест, который должен был определить их способность владеть собой и справляться со стрессовыми ситуациями. Гарринча отнёсся с к тесту с юмором: когда его попросили нарисовать человека, он изобразил его с очень большой головой, сравнив его с самодовольным врачом. За это он получил оценку ниже допустимого порога — 38 из 123 (к слову, такую же оценку получил Пеле), а его поведение было названо инфантильным. По мнению психолога, Гарринча не был готов к участию в чемпионате мира. Однако после удачных выступлений в качестве дубля Гарринча всё же сыграл в основном составе в матче Бразилия — СССР.

В финале бразильцы обыграли хозяев чемпионата — сборную Швеции — со счётом 5:2, при этом два гола были забиты после передач Гарринчи с правого края. Говорят, что футболист не сразу понял значения этой победы, потому что никогда не интересовался деталями соревнований. Пока все праздновали победу, Манэ был уверен, что им предстоит сыграть со всеми командами ещё раз.

Когда он вернулся в свой родной город, его встретили как национального героя. В Пау-Гранде был объявлен выходной день и начался стихийный карнавал. Отгуляв сутки, Гарринча зашел в бар напротив своего дома, где он и его товарищи годами пили в кредит, который никогда не оплачивали. Национальный герой вытащил из кармана внушительную пачку денег и расплатился за долги всех посетителей бара.

Когда Гарринча остановил машину, свидетели обнаружили, что он мертвецки пьян, абсолютно не воспринимает реальность и не осознает, что натворил.

Следующий год стал сложным для Гарринчи. На волне успеха и внезапно появившихся денег, которыми он не умел распоряжаться, футболист стал много пить и набрал лишний вес. Из-за этого Гарринчу отстранили от участия в товарищеском матче против Англии. Возвращаясь домой в Пау-Гранде, на глазах у восторженной толпы, которая встречала своего земляка, Манэ сбил автомобилем своего отца и поехал дальше, даже не притормозив. Радость встречающих сменилась на ужас и гнев, и разъяренная толпа бежала за ним до самого дома. Когда Гарринча остановил машину, свидетели обнаружили, что он мертвецки пьян, абсолютно не воспринимает реальность и не осознает, что натворил. Через несколько месяцев Амаро умер от рака печени, вызванного алкоголизмом.

В 1960 году Гарринча стал участником одного из первых эпизодов fair play в Бразилии: в матче с «Флуминенсе» защитник соперников Пиньейро упал на поле в результате мышечного растяжения. Гарринча в тот момент владел мячом и мог бы воспользоваться удачным моментом, но заметив, что соперник ранен, выбил мяч за пределы поля. Защитник «Флу» Алтаир понял, что обязан ответить должным образом на этот поступок Гарринчи. После аута команда «Флуминенсе» возвратила мяч за боковую линию.

«Жоан Салданья вспоминает, как однажды в одном из бесчисленных путешествий «Ботафого», ожидавшего очередного матча где-то в маленьком провинциальном городке Бразилии, стояли они с Гарринчей у окна отеля. На другой стороне пыльной улочки было два ботекина — так называются в Бразилии небольшие бары. Один с утра до вечера был заполнен людьми, другой пустовал. Печальный буфетчик перетирал в тысячный раз стаканы, смахивал пыль со столиков, но народ почему-то не шёл к нему, и все тут! Люди предпочитали толкаться в переполненном ботекине соседа. Трудно объяснить почему. Традиция какая-то или каприз, кто знает… Маноэл, задумавшись, долго смотрел на одинокого хозяина бара и потом вдруг повернулся к Салданье и сказал:

— Сеу Жоан, я спущусь на минутку вниз, можно?

Он спустился по скрипучим ступенькам лестницы, вышел из подъезда и вразвалочку пошёл на другую сторону улицы. На ту, где находились бары. В переполненном баре все замерли с открытыми ртами и смотрели на Гарринчу, на легендарного би-кампеона, прибывшего вместе с «Ботафого» в этот городок на одну игру, которая должна была состояться завтра днём. Разумеется, весь город жил матчем, и вся эта весёлая компания только что говорила об игре. И кто-нибудь наверняка жаловался, что футболистов держат в отеле, никого туда не впускают и нельзя никак увидать великого Диди или Гарринчу. И в этот самый момент… Вот он, как в сказке: Гарринча! Идет не торопясь… Гарринча, величайший футболист мира!

А Маноэл подошёл к переполненному бару, остановился, обвел неторопливым взглядом обалдевших от неожиданности посетителей и… не вошёл. Сделал финт: прошёл ещё два шага и вошел в ботекин, где сидел одинокий печальный хозяин. Тот вскочил, онемел от неожиданности и выронил полотенце. Гарринча попросил «кафезиньо», выпил, расплатился, похлопал хозяина по плечу и вышел, ни слова не говоря.

«Через пять минут, — вспоминает Жоан Салданья, — этот бар был битком набит сбегающимися с разных сторон людьми, и хозяин с помощью добровольцев дрожащими руками прикреплял над стойкой к стене стул, на котором только что сидел Гарринча, и чашку, из которой он пил кофе… Старику отныне была уготована безбедная старость. И Гарринча, снова подойдя к окну и глядя на эту сцену, сказал:

— Так-то оно справедливее будет, не правда ли, сеу Жоан?»

Накануне финала чемпионата Рио 1961 года Гарринча поспорил со своими друзьями из Пау-Гранди на два ящика пива, что его команда победит со счётом 3:0. Футболист выиграл и спор, и игру, забив два из трёх голов. Гарринча несколько раз специально обводил соперника по флангу так, что тот терял равновесие и падал. Арбитр сказал, что если Гарринча продолжит издеваться, то будет удалён с поля. В ответ Манэ попросил замену и пошёл в раздевалку. Пока бразилец уходил с поля, мяч неожиданно отскочил к нему. Не в силах упустить такую возможность, Гарринча вновь обвёл соперника, ударил по воротам, и как ни в чем не бывало продолжил свой путь в раздевалку. На следующий день одна из бразильских газет напечатала карикатуру: 11 игроков «Ботафого», и у всех лица Гарринчи.

Чемпионат мира 1962

Если большую часть своей карьеры Гарринча был в тени Пеле, то чемпионат 1962 года стал его шансом занять своё место под солнцем. Уже во втором матче Пеле получил травму, из-за которой не смог играть до конца сезона, поэтому главная роль в решающих играх чемпионата досталась Гарринче.

Во время игры против Англии бродячая собака выбежала на стадион. Игроки пытались её поймать, но удалось это только английскому игроку Джимми Гривзу. Для этого футболисту пришлось встать на четвереньки, пёс, словно воспользовавшись моментом, справил нужду прямо на футболку Гривза. Гарринчу так насмешил этот случай, что он забрал пса домой.

«Накануне матча с англичанами Жоан Салданья (он был тогда корреспондентом газеты „Ултимаора“ и радио „Насионал“) сказал тренеру англичан Уинтерботтому:

— Мистер Уинтерботтом! Вы видите там, на разминке, этого кривоногого парня? Гарринчу? Я готов заключить с вами пари на любых условиях, что через пять минут после начала матча вы приставите к нему кроме левого защитника ещё двух-трех игроков. А если не приставите, так они сами пойдут держать его…

Пари было заключено. На бутылку шампанского. Рассказывают, что накануне этой игры один из бразильских журналистов сказал Маноэлу:

— Слушай! Там, у этих „грингос“, в команде есть защитник Флауэрс, который сказал, что он играет лучше тебя. И что ты его не пройдёшь…

Манэ был простодушен и азартен. Он не заметил подвоха и поинтересовался:

— А откуда он меня знает? Ведь мы же с ними не играли!

— Да он видел тебя с трибун. И сказал, что против него тебе не сыграть.

Манэ задумался, покачал головой, а потом вдруг спросил:

— А какой он из себя?

— Высокий такой. Белобрысый…

— Да все они высокие и белобрысые!

Чуть погодя Маноэл подошел к Нилтону Сантосу:

— Ты знаешь, я никогда ни на кого не сердился, но этот Флауэрс что-то у меня из головы не выходит. Не нравится он мне, этот «...»!

— А ты расправься с ним, Манэ.

Гарринча покачал головой:

— Да я-то могу. Но, дьявол его побери, не знаю, кто он такой. Только знаю, что он — англичанин.

— А ты разделай их всех. Один из них наверняка будет Флауэрс…

Именно это и сделал Гарринча. Он расправился со всеми англичанами вместе и с каждым в отдельности. Он с упоением „уничтожал“ этих „гринго“, потому что один из них был Флауэрс. Таинственный Флауэрс, незнакомый нахал, позволивший себе слишком много…

Выдав пас для одного гола, Маноэл забил ещё два. Один из них он забил головой, перепрыгнув долговязых британских беков. Говорят, что это был лучший матч в спортивной биографии Гарринчи. И после финального свистка, покончившего с участием сборной Англии в чемпионате мира, Уинтерботтом вытер пот со лба, распорядился принести ящик шампанского для Салданьи и, вздохнув, заявил гудевшим как разворошённый улей журналистам:

Четыре года я готовил своих парней к победам над футбольными командами. Увы, я не предполагал, что нам придётся иметь дело с Гарринчей…»

В полуфинальном матче бразильцам противостояли хозяева, сборная Чили. Гарринча забил дважды, левой ногой и головой, и сделал результативную передачу. Бразильцы победили со счётом 4:2. В ходе игры чилиец Рохас не раз нарушал правила против Гарринчи, и под конец последний не выдержал и больше в шутку, чем всерьез, дал ему сдачи. Рохас и Гарринча пожали друг другу руки, чилийцы посмеялись над эпизодом, а судья неожиданно удалил Манэ с поля.

После матча премьер-министр Бразилии направил в Чили телеграмму с просьбой разрешить Гарринче выступить в следующем матче. В итоге решение судьи рассмотрела дисциплинарная комиссия, и впервые в истории чемпионатов мира сняла дисквалификацию. В финальном матче Гарринча играл, несмотря на высокую температуру, и его команда разгромила чехословацкую со счетом 3:1.

Во время чемпионата у Гарринчи начался роман с популярной певицей Элзой Суарес. Через три года после знакомства с певицей он официально развёлся с женой Наир. После развода он плохо справлялся с выплатой алиментов и даже был осужден за это на 90 дней, но нужную сумму за него внёс банкир, почитатель его таланта.

Несмотря на то, что Гарринча приносил кучу денег своей команде, сам он зарабатывал сравнительно немного. Поскольку Манэ с трудом читал и считал и был по своей натуре очень доверчив, он всегда подписывал чистый бланк договора. Руководство клуба пользовалось этим, и Гарринча получал вполовину меньше, чем другие футболисты команды. Только в 1963 году, уже после своих звёздных матчей, по совету Элзы он потребовал у клуба улучшения условий контракта.

Неудачи

В том же году у Гарринчи началась новая полоса неудач. Усугубился остеоартроз правого коленного сустава, и врачи посоветовал Манэ на три месяца воздержаться от выступлений, но президент «Ботафого» выступил резко против. Оказалось, что команда отправлялась в европейское турне, за которое клубу бы заплатили 15 тысяч долларов. Без Гарринчи оплата составила бы всего 7,5 тысячи. Манэ не устоял перед уговорами и поехал в турне.

Перед каждой игрой ему вкалывали обезболивающее и он выкладывался на полную, но после того, как действие наркоза заканчивалось, Гарринча испытывал невыносимую боль. Доходило до того, что после игры его несли на руках до автобуса, а когда он ходил самостоятельно, то опирался на палочку. Тем не менее он с нетерпением ждал следующей игры, потому что это означало, что он получит очередную дозу наркоза. Во время турне врачи несколько раз советовали Манэ временно отказаться от футбола, но руководство клуба запрещало ему прерывать выступления.

Последующие несколько лет Гарринча играл в товарищеских матчах за мелкие латиноамериканские команды, чтобы заработать себе на жизнь.

Руководство «Ботафого» было так недовольно травмами Гарринчи и тем, что он потребовал достойную зарплату, что решило «избавиться» от футболиста. Попросту уволить звезду национального футбола было невозможно, поэтому клуб проплатил серию дискредитирующих статей, в которых говорилось, что Манэ сильно постарел и перестал соответствовать уровню клуба. Тренерский штаб перестал ставить Гарринчу в основной состав команды, мотивируя это плохой формой форварда.

В январе 1966 года его продали в «Коринтианс» за 220 миллиона крузейро. Болельщики клуба обрадовались переходу форварда, встретили его на вокзале и проводили до гостиницы в Сан-Жоане. К сожалению, коллеги по команде отнеслись к появлению звёздного игрока с меньшим энтузиазмом. Они были недовольны тем, что Манэ получает больше остальных игроков, поэтому на поле делали вид, что не замечают его и не передавали ему мяч. Руководство клуба было серьёзно настроено отбить свои деньги, поэтому заставляло Гарринчу играть, несмотря на травмы. Спустя год футболист уехал в Рио-де-Жанейро, сыграв всего 13 игр и нарушив контракт с клубом. Трибунал спортивной юстиции принял решение дисквалифицировать Манэ от всех официальных матчей в стране на два года.

Последующие несколько лет Гарринча играл в товарищеских матчах за мелкие латиноамериканские команды, чтобы заработать себе на жизнь. Зрители, пришедшие задёшево посмотреть на легенду футбола, часто оставались разочарованы: легендарный Гарринча продолжал набирать вес, его пасы и удары были уже не столь точными, как раньше. Доходило до того, что двойной чемпион мира был освистан трибунами на захолустных стадионах.

Возвращение

Вернувшись в Рио-де-Жанейро, Гарринча принял предложение клуба «Фламенго», сделанное при условии, что Гарринча сбросит лишний вес. В течение трёх месяцев футболист ежедневно тренировался под руководством врача клуба и сбросил 12 килограммов. С Гарринчей был заключён контракт на полгода, но несмотря на то, что футболист так стремился восстановить свою спортивную карьеру, этот период сложно назвать счастливым. Ему редко давали выступать в официальных играх, доверяя их более молодому нападающему. Гарринча же играл в основном в товарищеских матчах, привлекая внимание публики. Манэ отказался играть в клубе за два месяца до окончания контракта.

На следующий день Гарринча попал в автокатастрофу: он вёл машину пьяным, врезался в грузовик, и машина перевернулась три раза. Его тёща, Розалия Гомес, вылетела через лобовое стекло и погибла. Элза не требовала уголовного преследования, поэтому Гарринча был приговорён к двум годам тюрьмы условно. После этого случая футболист впал в депрессию и пытался покончить жизнь самоубийством, вдыхая угарный газ. Его жена посчитала, что лучшим средством для исцеления мужа станет смена обстановки.

В конце года они уехали в Италию, затем на Мальорку, а потом снова жили в Италии и во Франции. В Европе Манэ выступал за любительские команды университетов, профсоюзов и фабрик. Они вернулись в Бразилию в 1971 году, где легендарный футболист стал выступать за маленькие, полупрофессиональные клубы. После матчей и тренировок Гарринча часто пил с партнерами по команде. Через год пара подала на развод после того, как, напившись, Гарринча избил свою жену. В 1976 году Элза родила сына и назвала его в честь отца. Мануэл Жуниор погиб в автокатастрофе, когда ему было всего лишь десять лет.

Прощание

18 декабря 1973 года на «Маракане» состоялся прощальный матч Гарринчи, в котором сборная Бразилии играла против сборной ФИФА. На матч собралось 131 555 зрителей. Перед игрой на кромке поля были сложены из цветов слова: «Манэ — радость народа». После свистка, возвестившего, что Гарринча покидает поле, он заплакал. Все сборы от этой игры были пожертвованы Гарринче. Эти деньги позволили ему вернуть долги, заплатить за учёбу детей, купить себе дом и автомобиль, квартиры своим дочерям и половину стоимости ресторана, где пела его супруга Элза.

Эти средства были быстро растрачены, и уже через несколько лет Гарринча жил в съёмном доме в Рио-де-Жанейро. Из-за своего образа жизни в 1978 году Гарринча попал в больницу с диагнозом «сердечная недостаточность». Там он познакомился с 20-летней Вандерлейей Виэйрой, в которую тут же влюбился. Пара поженилась, а через три года молодая жена родила дочь, которую назвала Ливией. Биографы сбиваются, пытаясь подсчитать детей Гарринчи: известно как минимум о 14-ти, но, учитывая страстную натуру футболиста, его любовь к женщинами и частые путешествия, вполне можно предположить, что где-то есть неизвестные нам потомки форварда.

За гробом шли 300 тысяч человек, но среди них не было ни одного из тех, с кем Гарринча выиграл два чемпионата мира.

Ревнивая бывшая жена Элза в интервью говорила, что Вандерлейя и её братья спаивали и накачивали наркотиками Манэ, надеясь, что тот быстрее умрет. В 1980 году, после того, как у него обнаружили цирроз печени, ту же болезнь, от которой умер его отец, Гарринча всё-таки предпринял попытку завязать с алкоголем, но неудачно. На Рождество 1982 года Гарринче вновь стало плохо, и он был доставлен в больницу. Когда его выписали, он не вернулся домой, а направился прямиком в бар. Он появился дома спустя двое суток, еле держась на ногах. Его жена вызвала скорую помощь, которая доставила Манэ в состоянии комы в госпиталь. 20 января в шесть часов утра он был обнаружен мёртвым в своей палате.

Прощание с Гарринчей проходило на «Маракане», в то время самом большом стадионе в мире. Гроб Манэ был завёрнут во флаги «Ботафого» и Бразилии. За гробом шли 300 тысяч человек, но среди них не было ни одного из тех, с кем Гарринча выиграл два чемпионата мира. На его похоронах Нилтон Сантос сказал: «Он всю жизнь был большим ребенком и умел играть в одну-единственную игру — футбол». Эпитафия на могиле Гарринчи гласит: «Здесь покоится тот, кто был радостью для народа — Манэ Гарринча». Похоронная процессия завершила последний путь футболиста в родном городе Пау-Гранди, на небольшом кладбище Раиз да Серра.

— ИГОРЬ ФЕСУНЕНКО «ПЕЛЕ, ГАРРИНЧА, ФУТБОЛ...»

ГАРРИНЧА

Играл в бразильских клубах «Ботафого» и «Коринтианс». С 1956 по 1966 год выступал за сборную Бразилии.

Настоящее имя Гарринчи - Маноэл Франсиско дос Сантос. В архивах Бразильской конфедерации спорта хранится такая запись: «Гарринча родился 18 октября 1933 года в Пау-Гранде. Мальчика зарегистрировали лишь десять дней спустя. Пьяный писарь поставил дату рождения 28 октября. Он же забыл записать и обязательное второе имя, что обнаружилось только спустя пятнадцать лет, когда Маноэл стал работать на фабрике "Америка фабрил" помощником прядильщика. Чтобы отличаться от остальных Маноэлов дос Сантос, Гарринча сам присвоил себе имя Франсиско».

Не так уж много в истории футбола игроков, ставших футбольными звездами первой величины, вопреки своим физическим недостаткам. А Гарринча в детстве перенес болезнь, которая жестоко искривила его ноги. Вдобавок после этого одна нога росла медленнее, и к юности была на несколько сантиметров короче другой.

Крошечный поселок Пау-Гранде, где родился Гарринча, расположен близ города Петрополиса, от которого не больше сотни километров до Рио-де-Жанейро. Семья Маноэла была нищей, и до того как наняться на текстильную фабрику помощником прядильщика, будущий великий футболист помогал родителям, чем мог, - скажем, собирал в лесу дикие фрукты, которые в конце недели отвозил на рынок. Само собой разумеется, как все мальчишки Бразилии, он чуть ли не с пеленок играл в футбол, несмотря на то, что при ходьбе из-за увечья ему приходилось особым образом подгибать более длинную ногу, приспосабливая ее к короткой. Но судьба, наградившая его увечьем, подарила Маноэлу и огромный футбольный талант, проявившийся очень быстро и очень ярко.

При текстильной фабрике был стадион. По воскресеньям здесь в очередь играли все команды Пау-Гранде, в том числе и детская, где Гарринча блистал в нападении. Уже тогда к восторгу зрителей он умел на большой скорости неподражаемыми финтами обыграть сразу нескольких защитников, чтобы потом точно выложить пас под удар партнеру или забить гол самому. В конце концов он сам определил для себя наиболее подходящее амплуа на футбольном поле - правый крайний нападающий.

Кстати, уже в детстве Маноэл получил прозвище, которому суждено было стать знаменитым, - Гарринча. Так называется птичка, в изобилии населяющая окрестные леса Пау-Гранде. Маноэл столь ловко научился воспроизводить ее щебет, что в конце концов и его самого прозвали Гарринчей.

Уже к 13 годам Маноэл Гарринча слыл лучшим футболистом всего округа. В 16 лет он стал выступать за основную мужскую команду любительского клуба «Пау-Гранде». Зрители ходили на стадион специально для того, чтобы посмотреть, как хрупкий подросток легко «накручивает» высокорослых взрослых защитников.

В это же время Гарринчу стали приглашать и в Петрополис - играть за самые знаменитые команды этого города «Крузейро-ду-Сул» и «Серрано». Игры проходили в воскресные дни, по утрам, а вернувшись домой в Пау-Гранде, Маноэл успевал сыграть и в команде своего родного города.

Однако в Бразилии буквально тысячи ребятишек к юности становятся непревзойденными мастерами, настоящими виртуозами в обращении с мячом. А попасть в профессиональные футбольные клубы удается считанным единицам. Для этого, помимо таланта, необходимо исключительное везение, какой-то счастливый случай.

Для Гарринчи таким счастливым случаем стал приезд в Пау-Гранде бывшего вратаря запасного состава столичного футбольного клуба «Ботафого» Арати. Тот навещал своих друзей, а заодно был приглашен судить воскресный матч, в котором принимал участие Гарринча. Увидев, как играет Маноэл, Арати немедленно повез того в Рио-де-Жанейро. Не случись этого, возможно, Гарринча так и работал бы на текстильной фабрике, оставаясь футболистом-любителем, звездой местного масштаба. Арати же купил подростку первые в его жизни настоящие футбольные трусы и бутсы.

То, что произошло при первом появлении юного Гарринчи на тренировке «Ботафого», давно уже стало одной из самых замечательных футбольных легенд мира. На тренировках бразильских клубов не возбраняется присутствовать и болельщикам, которые разразились дружным смехом, когда на поле вышел Маноэл. Сам же тренер Жентил Кардоза, едва взглянув на 19-летнего мулата с кривыми ногами, одна из которых к тому же была заметно короче другой, изрек: «Меньше всего он пригоден для футбола». Тем не менее тренер не мог не уважить Арати.

Маноэл встал на привычном ему правом краю. Не в силах сдержать улыбку, тренер попросил показать, сможет ли он обыграть защитника. Этим защитником был не кто иной, как знаменитый Нилтон Сантос, один из ведущих игроков не только «Ботафого», но и сборной Бразилии. Но Гарринча, ничуть не смущаясь, сделал пару неожиданных финтов и вдруг легко прокинул мяч между ног опешившего Сантоса. Сам же Маноэл легко обошел защитника и догнал мяч. Неловко развернувшись, знаменитый защитник попытался было догнать дерзкого новичка, но потерял равновесие и упал. На трибунах болельщики вновь разразились смехом, но теперь уже по другой причине.

Раздосадованный Сантос потребовал повторения. И Гарринча еще дважды с легкостью обыграл защитника сборной Бразилии. Как выяснилось после тренировки, Маноэл даже не подозревал, что имеет дело с прославленным Нилтоном Сантосом. По счастью, тот оказался не из обидчивых и первым потребовал, чтобы Гарринчу тут же зачислили в клуб.

Это случилось 29 июня 1953 года. С тех пор Маноэл больше не ходил на текстильную фабрику. Через несколько дней он уже провел первый матч за команду дублеров «Ботафого» и забил три гола. 19 июля он первый раз вышел на поле с основной командой. После первого же матча болельщики воспылали к худенькому кривоногому пареньку пламенной любовью. Игра закончилась со счетом 6:3 в пользу «Ботафого», и Маноэл забил три гола, в том числе один с пенальти. Но дело было даже не в голах - новобранец клуба демонстрировал такие неожиданные финты, каких не умел делать никто другой.

Вскоре Гарринча стал самым популярным футболистом «Ботафого». Именно Гарринчей его и стали все называть. Настоящего имени своего кумира многие и не знали.

Заключая с Гарринчей контракт, хозяева «Ботафого» были не слишком щедры, да и вообще о нынешних баснословных футбольных гонорарах тогдашние игроки и мечтать не могли. Владельцы клуба прекрасно понимали, что для паренька из нищей семьи даже регулярное питание и возможность купить себе брюки и рубашку уже были счастьем, не говоря о том, что он стал игроком знаменитого профессионального клуба.

И Гарринча в самом деле чувствовал себя на вершине счастья. Маститые игроки основного состава не слишком утруждали себя тренировками, а Гарринча себя не щадил, правда, внешне это было не слишком заметно. Он буквально купался в футболе: без устали, играючи обводил не только противостоящих игроков, но и своих собственных, бил по воротам из любых положений. Все действия Гарринчи были настолько яркими и зрелищными, что на тренировки с его участием, словно в театр, стало приходить великое множество народа.

На поле же в официальных матчах он блистал все ярче и ярче. Казалось, он имеет абсолютную власть над мячом. Не раз ему случалось забивать голы, которых просто быть не могло. Так, например, однажды он послал мяч в сетку почти с линии ворот.

В 1955 году Гарринча впервые вышел на поле в составе сборной команды Бразилии против сборной Чили. Матч закончился вничью - 1:1. Два года спустя команда «Ботафого» впервые с 1948 года стала чемпионом своего штата, победив в финале команду «Флуминенсе». Но истинный звездный час Гарринчи пробил в 1958 году, когда сборная Бразилии отправилась в Швецию, на VI чемпионат мира.

Чемпионами мира до этого по два раза становились уругвайцы (на I и IV чемпионатах) и итальянцы (II и III). V чемпионат, проходивший в 1954 году в Швейцарии, выиграла сборная ФРГ, одолевшая в финальном матче блиставшую в те годы великолепную команду Венгрии.

Успехи бразильцев были пока скромнее. Бразильские футболисты участвовали во всех предыдущих чемпионатах, но лишь однажды, в 1950 году, были близки к успеху. Тот чемпионат проходил в самой Бразилии, но сборная хозяев уступила в решающем матче сборной Уругвая. А на следующем первенстве мира, в Швейцарии, бразильцы в четвертьфинале проиграли венграм.

Главным недостатком сборной Бразилии считалось слабое командное взаимодействие. Каждый из игроков владел великолепной техникой и в первую очередь старался играть сам, показывая чудеса обращения с мячом и вызывая восторг зрителей. Бразильские поклонники футбола издавна любили именно такую игру, но во встречах с сильными соперниками, отличавшимися сыгранностью и взаимопониманием, она не приносила успеха. В 1958 году выдающийся бразильский тренер Висенте Феола сумел, образно говоря, «впрячь всех в одну упряжку». Однако Гарринче он поначалу не очень доверял именно из-за его ярчайшей индивидуальности, и первые два матча тот провел на скамейке запасных.

Впервые Гарринча вышел на поле в третьей игре против сборной команды СССР. На первой же минуте, пройдя по своему правому краю, он обыграл троих игроков защиты, но мяч после его мощного удара попал в штангу. Тут же после навеса Гарринчи с правого фланга в штангу угодил Пеле. На третьей минуте игры опять же после подачи Гарринчи центральный нападающий бразильцев Вава открыл счет. В середине тайма он же забил второй гол. И снова мяч ему точно выложил под удар Гарринча, серией завораживающих финтов обыгравший сразу нескольких защитников сборной СССР.

Команда Бразилии продолжала победный путь. В полуфинале была обыграна команда Франции 5:2. В финальном матче бразильцам противостояли хозяева чемпионата - шведы. Уже на четвертой минуте они открыли счет, но через шесть минут Гарринча прошел по правому краю и сделал точную передачу на Вава, который забил ответный гол. В том матче Вава забил еще один гол, два гола забил юный, семнадцатилетний Пеле и еще один - Загало. И почти все атаки начинались с правого края, на котором творил чудеса Гарринча. Лишь в самом конце матча шведы смогли забить еще один гол.

Сборная Бразилии впервые увозила на родину «Золотую богиню», высшую футбольную награду. А Гарринча был признан лучшим правым крайним нападающим.

В 1962 году, на следующем чемпионате мира, проходившем в Чили, сборная Бразилии повторила свой успех. Признанный лидер команды Пеле в одном из матчей группового турнира получил травму и больше не играл, но Гарринча достойно его заменил, став героем бразильской сборной Он творил чудеса в четвертьфинальном матче со сборной Англии, выигранном со счетом 3:1, и в полуфинале со сборной Чили - 4:2.

В финале бразильцы встретились с сильной командой Чехословакии. Повторялся «шведский сценарий» - сборная Бразилии первой пропустила мяч. Но затем забила три и стала чемпионом мира во второй раз. На этом чемпионате 28-летний Гарринча был не только организатором атак, но и сам забивал голы. С четырьмя мячами он вошел в шестерку лучших бомбардиров чемпионата. Столько же было на счету его партнера по сборной Вава, а также четырех футболистов других стран.

Главным же качеством Гарринчи была, как единодушно отмечали журналисты и специалисты футбола, его неповторимая индивидуальность и непредсказуемость. Игра великого мастера не укладывалась в обычные футбольные рамки, он был способен на любые сюрпризы. Тренер Висенте Феола, когда-то державший его на скамейке запасных, теперь утверждал: решения Гарринчи «всегда неожиданны, ошеломляющи и потрясающе результативны». А один из журналистов восхищенно написал, что мяч после его ударов летит по линиям, «неизвестным геометрии».

После чилийского чемпионата мира Гарринчу стали приглашать лучшие европейские клубы, обещая очень высокие гонорары. Но великий футболист был собственностью «Ботафого», и владельцы клуба не желали отпускать игрока, который приносил им немало доходов. Самому же Гарринче платили лишь малую часть того, что он стоил. Увы, став прославленным футболистом, он по-прежнему был полуграмотным пареньком из нищей семьи, довольствовавшимся малым и начисто лишенным практической деловой сметки. Он подписывал контракты, не особо вникая в их суть и не требуя увеличения своих гонораров.

Только в 1963 году, уже будучи дважды чемпионом мира, Гарринча впервые заговорил о новом контракте с более высокой ставкой - по совету своей жены Элзы Суарес, модной певицы, исполнительницы бразильской самбы. С этого и начались все его дальнейшие злоключения.

Переговоры с прижимистым руководством клуба «Ботафого» затянулись на четыре месяца. Новый контракт был подписан лишь после того, как в тяжбу вмешался влиятельный банкир Жозе Линс, восхищавшийся талантом Гарринчи.

В следующем году Гарринча получил тяжелую травму колена. Однако «Ботафого» предстояло выгодное коммерческое турне по Европе. Руководство клуба поставило своему лучшему игроку условие: если он не поедет в турне, то будет изгнан из команды. Гарринча поехал, играл на обезболивающих уколах, но вскоре перестали помогать и они. Пришлось делать операцию и долго лечиться.

В то время бразильские газеты писали, что Гарринча, сделав операцию без ведома руководства клуба, осложнил турнирное положение «Ботафого», и без того очень шаткое. Вся вина за поражения команды была возложена на него. В следующем, 1965 году тридцатидвухлетний Гарринча был практически отстранен от игр. К тому же это был уже не прежний мастер с взрывной скоростью и непредсказуемыми финтами, тяжелая травма сделала свое дело.

В 1966 году «Ботафого» продал Гарринчу клубу «Коринтианс». В новом клубе надеялись, что великий футболист поможет ему выиграть чемпионат своего штата, но дела у Гарринчи тут не заладились. Однако в том же году он еще поехал на чемпионат мира в Англию вместе со сборной Бразилии.

Увы, бразильцам пришлось возвращаться домой досрочно, сразу же после группового турнира. Они одержали только одну победу над сборной Болгарии - 2:0. и с одинаковым счетом 1:3 проиграли командам Венгрии и Португалии.

В матче с Венгрией Гарринча сыграл за сборную Бразилии в последний раз.

Вскоре он ушел и из «Коринтианса» и с тех пор играл во второразрядных бразильских командах. Начались личные невзгоды - так, например, в 1969 году, находясь за рулем автомобиля, Гарринча попал в аварию, в которой погибла мать его жены. Поскольку он был не совсем трезв, его признали виновным и приговорили к двум годам тюремного заключения условно.

Житейские невзгоды ожесточили Гарринчу, он всерьез пристрастился к спиртному. Начались нелады в семье, постепенно о нем забыли все его бывшие горячие поклонники. И все-таки в 1973 году, когда ему исполнилось сорок лет, на стадионе «Маракана» был устроен прощальный матч Гарринчи, где вместе с ним на поле вышли Пеле, Жаирзиньо, Ривелино, Клодоалдо. За три года до этого эти футболисты выиграли для Бразилии третий титул чемпионов мира. Уже без Гарринчи…

Последние десять лет жизни великого правого крайнего нападающего были очень невеселыми. Он развелся с женой Элзой Суарес, частенько оказывался в больницах, просто бедствовал. 20 января 1983 года он умер в возрасте пятидесяти лет. Врач установил, что причина смерти - расстройство нервной системы и алкоголизм.

Только после смерти Гарринчи Бразилия вспомнила о своем кумире. Весть о его кончине потрясла страну. Гроб с телом великого футболиста стоял в центральном вестибюле стадиона «Маракана» в течение суток, и все это время к нему шли и шли люди - сотни тысяч тех, кого он так радовал своей необычной, непредсказуемой игрой. Похоронили его в родном Пау-Гранде.

Ровно через год старому стадиону «Ботафого» было присвоено имя Гарринчи. А на знаменитом стадионе «Маракана», главной футбольной арене Бразилии, в том же 1984 году установили бюст Маноэла Франсиско дос Сантоса, которого весь мир знал под именем Гарринчи.

Международная федерация футбольной истории и статистики (IFFHS) включила Гарринчу в десятку лучших полевых игроков XX столетия.

Родился 23 марта 1933 года в поселке Пау-Гранде.
Умер 20 января 1983 года.
Страна Бразилия.
Амплуа нападающий
Клубы: "Пау Гранде (1947-1953), "Ботафого" Рио-де-Жанейро (1953-1965, 608 матчей, 245 голов), "Коринтианс" Сан-Паулу (все Бразилия)(1966-1967), "Атлетико Барранкилья" (Колумбия)(1968), "Фламенго" Рио-де-Жанейро (Бразилия)(1968-1969), "Ред Стар" Париж (Франция)(1971).
Сборная Бразилии 1955-1966: Провел 50 матчей, забил 12 голов.
Достижения: Чемпион мира 1958, 1962, Чемпион лиги "кариока" 1957, 1961, 1962, Участник чемпионата мира 1966.
По версии ИФФХС занимает 8-е место в десятке лучших футболистов ХХ века.

На протяжении 15 лет он изводил соперников и сводил с ума торсиду своим самобытным искусством. О нем сложено множество легенд. Ему придумали десятки прозвищ, но настоящие друзья всегда называли его Манэ.

Гарринча появился на стадионе "Ботафого" в Рио-де-Жанейро в обычный день 9 июля 1953 года. Его привел бывший игрок клуба Арати, который случайно увидел виртуозную игру Гарринчи в родном Пау-Гранде и решил показать 20-летнего парня Жентилу Кардозу, тренировавшему в те времена "Ботафого". Занятие команды подходило к концу, когда тренер наконец вспомнил о новичке. "Давай его сюда!" - крикнул он Арати. После первых же шагов Гарринчи зрители попадали со своих мест от хохота, а наставник клуба, чтобы спрятать улыбку, отвернулся. У Манэ от рождения одна нога была значительно короче другой, поэтому переваливающейся походкой он напоминал то ли утку, то ли медведя. Кардозу попросил лучшего в то время левого защитника бразильского футбола Нилтона Сантоса проверить новичка, что по логике вещей, должно было поставить точку в еще не начавшейся карьере клоуна. "Когда я приблизился к нему, он неожиданно протолкнул мяч у меня между ногами и исчез, - рассказывал потом в течение многих лет журналистам разных стран Сантос. - Я попытался броситься за ним, но потерял равновесие и рухнул. Все, кто был на стадионе, начали смеяться".

По предложению Нилтона Сантоса Гарринчу взяли в команду, но мир увидел гения только через пять лет. 15 итоля 1958 года пол давлением обшественности тренер сборной Феола поставил-таки его на игру мирового первенства против СССР. Первые три минуты того матча были впоследствии названы "тремя самыми фантастическими минутами в истории мирового футбола". Почему? Потому что Манэ делал, что хотел на левом фланге нашей обороны, где ему сначала противостоял Кузнецов, а затем еще и пришедшие товарищу на помощь Воинов с Крижевским.

После первого прохода удар бразильца отразила штанга, после второго - Пеле еще раз проверил на прочность стойку, а третий рейд Гарринчи завершился подачей в штрафную, и Вава послал мяч в сетку ворот Льва Яшина.

Четыре года спустя чемпионат мира в Чили стал бенефисом Манэ. Он чуть ли не в одиночку добыл титул для Бразилии, и, конечно же, именно его провозгласили "королем футбола".

Пожалуй, не было другого футболиста в истории, который столь свободно чувствовал себя в любых ситуациях на поле. Гарринча не стремился, как Пеле, к идеалу во всех компонентах игры, хотя и пасом, и ударом по воротам владел в совершенстве. Славу Манэ принес его знаменитый финт, на который поддавались самые сильные и опытные левые защитники (их в Бразилии даже стали называть Жоанами - по имени паренька из Пау-Гранде на котором шлифовал свое "оружие" Гарринча в юности). Манэ замирал с мячом в ногах и имитировал движение корпусом - обычно влево. После чего стремительно уходил в другую сторону (чаще вправо). Обожал он и прокидывать мяч между ног. Защитники в этом случае, как правило, теряли равновесие и падали, становясь посмешищем многотысячной толпы. Однажды игрок "Фиорентины" головой едва не снес штангу после финта Гарринчи, а бразилец под гомерический гогот итальянцев вошел с мячом в ворота.

Его превозносили министры и бродяги, воры и банкиры, ученые и рабочие. Не любили только... тренеры. Их можно было понять, ведь по сути от наставников, работавших с Манэ, требовалось не мешать ему свободно творить. Полуграмотный подмастерье с ткацкой фабрики вышел на поле и изобрел свой футбол, в который никто не играл ни до, ни после него. Гарринча все делал не так: когда нужно было сыграть в касание - держал мяч, когда надо было бежать - стоял, вместо удара по воротам - ждал защитника, чтобы еще раз его обыграть. Появись Манэ в футболе сегодня, его, вероятно, не приняли бы в детскую команду.

Мало кто помнит, но именно Гарринча совершил один из самых благородных поступков на поле. 27 марта 1960 года на "Маракане" шел матч "Флуминенсе" - "Ботафого". Защитник "Флу", выбивая мяч, подвернул ногу, и тот отскочил к Манэ. Гарринча ворвался в штрафную, оказался один на один с с вратарем, замахнулся, но, увидев, что соперник лежит на газоне, послал мяч за боковую линию. Такое могло прийти в голову только ему.

Находясь в зените славы, Манэ в одном из матчей национального первенства получил повреждение. Два-три месяца вне футбола, и он продолжил бы играть. Но в это время "Ботафого" отправлялся в турне по Европе, и каждый матч с Гарринчей в его составе стоил 15 000 долларов, без Гарринчи - вдвое меньше.

Манэ не мог отказать настойчивым просьбам, отыграл на уколах, а по возвращении домой все было кончено - разрыв мениска. Ему сделали операцию, но после возвращения на поле Манэ был уже не тот.

"Коринтианс" заплатил за него "Ботафого" сумасшедшие по тем временам деньги - около 100 000 долларов, но отработать их Гарринча был не в состоянии. Однако публика требовала продолжения шоу, трибуны свистели. Гарринча не вытерпел и хлопнул дверью. Итог - дисквалификация на два года, колоссальная неустойка и забвение.

Однако через три года - 30 ноября 68-го бразилец вновь появился на "Маракане". В составе "Фламенго" он доказал злопыхателям, похоронившим было его, что футбол Гарринчи жив. Но это была лебединая песня игрока, которого болельщики называли Радостью народа.

К сожалению, он не смог совладать со своей личной жизнью, так же, как и с жизнью вне футбола в целом. Злоупотребляя алкоголем и наркотиками, он умер в возрасте 49 лет.

Настоящее имя Гарринчи – Маноэл Франсиско дос Сантос. В архивах Бразильской конфедерации спорта хранится такая запись: "Гарринча родился 18 октября 1933 года в Пау Гранде. Мальчика зарегистрировали лишь десять дней спустя. Пьяный писарь поставил дату рождения 28 октября. Он же забыл записать и обязательное второе имя, что обнаружилось только спустя пятнадцать лет, когда Маноэл стал работать на фабрике "Америка фабрил" помощником прядильщика. Чтобы отличаться от остальных Маноэлов дос Сантос, Гарринча сам присвоил себе имя Франсиско".

Крошечный поселок Пау Гранде, где родился Гарринча, расположен близ города Петрополиса, от которого не больше сотни километров до Рио-де-Жанейро. Семья Маноэла была нищей, и до того как наняться на текстильную фабрику помощником прядильщика, будущий великий футболист помогал родителям, чем мог, – скажем, собирал в лесу дикие фрукты, которые в конце недели отвозил на рынок. Само собой разумеется, как все мальчишки Бразилии, он чуть ли не с пеленок играл в футбол, несмотря на то, что при ходьбе из-за увечья ему приходилось особым образом подгибать более длинную ногу, приспосабливая её к короткой. Но судьба, наградившая его увечьем, подарила Маноэлу и огромный футбольный талант, проявившийся очень быстро и очень ярко.

При текстильной фабрике был стадион. По воскресеньям здесь в очередь играли все команды Пау Гранде, в том числе и детская, где Гарринча блистал в нападении. Уже тогда к восторгу зрителей он умел на большой скорости неподражаемыми финтами обыграть сразу нескольких защитников, чтобы потом точно выложить пас под удар партнеру или забить гол самому. В конце концов он сам определил для себя наиболее подходящее амплуа на футбольном поле – правый крайний нападающий.

Кстати, уже в детстве Маноэл получил прозвище, которому суждено было стать знаменитым, – Гарринча. Так называется птичка, в изобилии населяющая окрестные леса Пау Гранде. Маноэл столь ловко научился воспроизводить её щебет, что в конце концов и его самого прозвали Гарринчей.

Уже к 13 годам Маноэл Гарринча слыл лучшим футболистом всего округа. В 16 лет он стал выступать за основную мужскую команду любительского клуба "Пау Гранде". Зрители ходили на стадион специально для того, чтобы посмотреть, как хрупкий подросток легко "накручивает" высокорослых взрослых защитников.

В это же время Гарринчу стали приглашать и в Петрополис – играть за самые знаменитые команды этого города "Крузейро ду Сул" и "Серрано". Игры проходили в воскресные дни, по утрам, а вернувшись домой в Пау Гранде, Маноэл успевал сыграть и в команде своего родного города.

Для Гарринчи таким счастливым случаем стал приезд в Пау Гранде бывшего вратаря запасного состава столичного футбольного клуба "Ботафого" Арати. Тот навещал своих друзей, а заодно был приглашён судить воскресный матч, в котором принимал участие Гарринча. Увидев, как играет Маноэл, Арати немедленно повез того в Рио-де-Жанейро. Не случись этого, возможно, Гарринча так и работал бы на текстильной фабрике, оставаясь футболистом любителем, звездой местного масштаба. Арати же купил подростку первые в его жизни настоящие футбольные трусы и бутсы.

То, что произошло при первом появлении юного Гарринчи на тренировке "Ботафого", давно уже стало одной из самых замечательных футбольных легенд мира. На тренировках бразильских клубов не возбраняется присутствовать и болельщикам, которые разразились дружным смехом, когда на поле вышел Маноэл. Сам же тренер Жентил Кардоза, едва взглянув на 19-летнего мулата с кривыми ногами, одна из которых к тому же была заметно короче другой, изрек: "Меньше всего он пригоден для футбола". Тем не менее тренер не мог не уважить Арати.

Маноэл встал на привычном ему правом краю. Не в силах сдержать улыбку, тренер попросил показать, сможет ли он обыграть защитника. Этим защитником был не кто иной, как знаменитый Нилтон Сантос, один из ведущих игроков не только "Ботафого", но и сборной Бразилии. Но Гарринча, ничуть не смущаясь, сделал пару неожиданных финтов и вдруг легко прокинул мяч между ног опешившего Сантоса. Сам же Маноэл легко обошёл защитника и догнал мяч. Неловко развернувшись, знаменитый защитник попытался было догнать дерзкого новичка, но потерял равновесие и упал. На трибунах болельщики вновь разразились смехом, но теперь уже по другой причине.

Раздосадованный Сантос потребовал повторения. И Гарринча ещё дважды с лёгкостью обыграл защитника сборной Бразилии. Как выяснилось после тренировки, Маноэл даже не подозревал, что имеет дело с прославленным Нилтоном Сантосом. По счастью, тот оказался не из обидчивых и первым потребовал, чтобы Гарринчу тут же зачислили в клуб.

Это случилось 29 июня 1953 года. С тех пор Маноэл больше не ходил на текстильную фабрику. Через несколько дней он уже провёл первый матч за команду дублёров "Ботафого" и забил три гола. 19 июля он первый раз вышел на поле с основной командой. После первого же матча болельщики воспылали к худенькому кривоногому пареньку пламенной любовью. Игра закончилась со счетом 6:3 в пользу "Ботафого", и Маноэл забил три гола, в том числе один с пенальти. Но дело было даже не в голах – новобранец клуба демонстрировал такие неожиданные финты, каких не умел делать никто другой.

Вскоре Гарринча стал самым популярным футболистом "Ботафого". Именно Гарринчей его и стали все называть. Настоящего имени своего кумира многие и не знали.

Заключая с Гарринчей контракт, хозяева "Ботафого" были не слишком щедры, да и вообще о нынешних баснословных футбольных гонорарах тогдашние игроки и мечтать не могли. Владельцы клуба прекрасно понимали, что для паренька из нищей семьи даже регулярное питание и возможность купить себе брюки и рубашку уже были счастьем, не говоря о том, что он стал игроком знаменитого профессионального клуба.

На поле же в официальных матчах он блистал всё ярче и ярче. Казалось, он имеет абсолютную власть над мячом. Не раз ему случалось забивать голы, которых просто быть не могло. Так, например, однажды он послал мяч в сетку почти с линии ворот.

В 1955 году Гарринча впервые вышел на поле в составе сборной команды Бразилии против сборной Чили. Матч закончился вничью – 1:1. Два года спустя команда "Ботафого" впервые с 1948 года стала чемпионом своего штата, победив в финале команду "Флуминенсе". Но истинный звёздный час Гарринчи пробил в 1958 году, когда сборная Бразилии отправилась в Швецию, на VI чемпионат мира.

Родился: 18 октября 1933, Пау-Гранди
Амплуа: правый нападающий
Выступал за клубы:

"Пау-Гранди" (1947-52)
"Ботафого" (1953-65)
"Коринтианс" (1966)
"Португеза" (1967)
"Хуниор Барранкилья" Колумбия (1968)
"Фламенго" (1968-69)
"Олария" (1971-72)

Главным недостатком сборной Бразилии считалось слабое командное взаимодействие. Каждый из игроков владел великолепной техникой и в первую очередь старался играть сам, показывая чудеса обращения с мячом и вызывая восторг зрителей. Бразильские поклонники футбола издавна любили именно такую игру, но во встречах с сильными соперниками, отличавшимися сыгранностью и взаимопониманием, она не приносила успеха. В 1958 году выдающийся бразильский тренер Висенте Феола сумел, образно говоря, "впрячь всех в одну упряжку". Однако Гарринче он поначалу не очень доверял именно из-за его ярчайшей индивидуальности, и первые два матча тот провел на скамейке запасных.

Впервые Гарринча вышел на поле в третьей игре против сборной команды СССР. На первой же минуте, пройдя по своему правому краю, он обыграл троих игроков защиты, но мяч после его мощного удара попал в штангу. Тут же после навеса Гарринчи с правого фланга в штангу угодил Пеле. На третьей минуте игры опять же после подачи Гарринчи центральный нападающий бразильцев Вава открыл счёт. В середине тайма он же забил второй гол. И снова мяч ему точно выложил под удар Гарринча, серией завораживающих финтов обыгравший сразу нескольких защитников сборной СССР.

Команда Бразилии продолжала победный путь. В полуфинале была обыграна команда Франции 5:2. В финальном матче бразильцам противостояли хозяева чемпионата – шведы. Уже на четвертой минуте они открыли счёт, но через шесть минут Гарринча прошёл по правому краю и сделал точную передачу на Вава, который забил ответный гол. В том матче Вава забил ещё один гол, два гола забил юный, семнадцатилетний Пеле и ещё один – Загало. И почти все атаки начинались с правого края, на котором творил чудеса Гарринча. Лишь в самом конце матча шведы смогли забить ещё один гол.

Сборная Бразилии впервые увозила на родину "Золотую богиню", высшую футбольную награду. А Гарринча был признан лучшим правым крайним нападающим.

В 1962 году, на следующем чемпионате мира, проходившем в Чили, сборная Бразилии повторила свой успех. Признанный лидер команды Пеле в одном из матчей группового турнира получил травму и больше не играл, но Гарринча достойно его заменил, став героем бразильской сборной. Он творил чудеса в четвертьфинальном матче со сборной Англии, выигранном со счётом 3:1, и в полуфинале со сборной Чили – 4:2.

В финале бразильцы встретились с сильной командой Чехословакии. Повторялся "шведский сценарий" – сборная Бразилии первой пропустила мяч. Но затем забила три и стала чемпионом мира во второй раз. На этом чемпионате 28-летний Гарринча был не только организатором атак, но и сам забивал голы. С четырьмя мячами он вошёл в шестёрку лучших бомбардиров чемпионата. Столько же было на счету его партнера по сборной Вава, а также четырех футболистов других стран.

Главным же качеством Гарринчи была, как единодушно отмечали журналисты и специалисты футбола, его неповторимая индивидуальность и непредсказуемость. Игра великого мастера не укладывалась в обычные футбольные рамки, он был способен на любые сюрпризы. Тренер Висенте Феола, когда-то державший его на скамейке запасных, теперь утверждал: решения Гарринчи "всегда неожиданны, ошеломляющи и потрясающе результативны". А один из журналистов восхищенно написал, что мяч после его ударов летит по линиям, "неизвестным геометрии".

После чилийского чемпионата мира Гарринчу стали приглашать лучшие европейские клубы, обещая очень высокие гонорары. Но великий футболист был собственностью "Ботафого", и владельцы клуба не желали отпускать игрока, который приносил им немало доходов. Самому же Гарринче платили лишь малую часть того, что он стоил. Увы, став прославленным футболистом, он по-прежнему был полуграмотным пареньком из нищей семьи, довольствовавшимся малым и начисто лишённым практической деловой сметки. Он подписывал контракты, не особо вникая в их суть и не требуя увеличения своих гонораров.

Только в 1963 году, уже будучи дважды чемпионом мира, Гарринча впервые заговорил о новом контракте с более высокой ставкой – по совету своей жены Элзы Суарес, модной певицы, исполнительницы бразильской самбы. С этого и начались все его дальнейшие злоключения.

Переговоры с прижимистым руководством клуба "Ботафого" затянулись на четыре месяца. Новый контракт был подписан лишь после того, как в тяжбу вмешался влиятельный банкир Жозе Линс, восхищавшийся талантом Гарринчи.

В следующем году Гарринча получил тяжёлую травму колена. Однако "Ботафого" предстояло выгодное коммерческое турне по Европе. Руководство клуба поставило своему лучшему игроку условие: если он не поедет в турне, то будет изгнан из команды. Гарринча поехал, играл на обезболивающих уколах, но вскоре перестали помогать и они. Пришлось делать операцию и долго лечиться.

В то время бразильские газеты писали, что Гарринча, сделав операцию без ведома руководства клуба, осложнил турнирное положение "Ботафого", и без того очень шаткое. Вся вина за поражения команды была возложена на него. В следующем, 1965 году тридцатидвухлетний Гарринча был практически отстранён от игр. К тому же это был уже не прежний мастер с взрывной скоростью и непредсказуемыми финтами, тяжелая травма сделала своё дело.

В 1966 году "Ботафого" продал Гарринчу клубу "Коринтианс". В новом клубе надеялись, что великий футболист поможет ему выиграть чемпионат своего штата, но дела у Гарринчи тут не заладились. Однако в том же году он ещё поехал на чемпионат мира в Англию вместе со сборной Бразилии.

Увы, бразильцам пришлось возвращаться домой досрочно, сразу же после группового турнира. Они одержали только одну победу над сборной Болгарии – 2:0, и с одинаковым счётом 1:3 проиграли командам Венгрии и Португалии.

В матче с Венгрией Гарринча сыграл за сборную Бразилии в последний раз.

Вскоре он ушёл и из "Коринтианса" и с тех пор играл во второразрядных бразильских командах. Начались личные невзгоды – так, например, в 1969 году, находясь за рулём автомобиля, Гарринча попал в аварию, в которой погибла мать его жены. Поскольку он был не совсем трезв, его признали виновным и приговорили к двум годам тюремного заключения условно.

Житейские невзгоды ожесточили Гарринчу, он всерьёз пристрастился к спиртному. Начались нелады в семье, постепенно о нём забыли все его бывшие горячие поклонники. И всё-таки в 1973 году, когда ему исполнилось сорок лет, на стадионе "Маракана" был устроен прощальный матч Гарринчи, где вместе с ним на поле вышли Пеле, Жаирзиньо, Ривелино, Клодоалдо. За три года до этого эти футболисты выиграли для Бразилии третий титул чемпионов мира. Уже без Гарринчи…

Последние десять лет жизни великого правого крайнего нападающего были очень невеселыми. Он развелся с женой Элзой Суарес, частенько оказывался в больницах, просто бедствовал. 20 января 1983 года он умер в возрасте пятидесяти лет. Врач установил, что причина смерти – расстройство нервной системы и алкоголизм.

Только после смерти Гарринчи Бразилия вспомнила о своем кумире. Весть о его кончине потрясла страну. Гроб с телом великого футболиста стоял в центральном вестибюле стадиона "Маракана" в течение суток, и все это время к нему шли и шли люди – сотни тысяч тех, кого он так радовал своей необычной, непредсказуемой игрой. Похоронили его в родном Пау Гранде.

Ровно через год старому стадиону "Ботафого" было присвоено имя Гарринчи. А на знаменитом стадионе "Маракана", главной футбольной арене Бразилии, в том же 1984 году установили бюст Маноэла Франсиско дос Сантоса, которого весь мир знал под именем Гарринчи.

Чемпион штата Рио-де-Жанейро: 1957, 1961, 1962

Победитель турнира Рио – Сан-Паулу: 1962, 1964, 1966

На сайте использованы главы из книги Владимира Малова "100 великих футболистов". О всех героях книги Вы можете прочитать в последнем издании "100 великих футболистов", изд "", 2010

Полезные ссылки:

ГАРРИНЧА. Мануэл (Манэ) Франсиско дос Сантос, или просто Гарринча. Гений, которому врожденные недостатки (косоглазие, деформированный позвоночник и смещение костей таза – его левая нога была короче правой на 6 см) не помешали стать одним из величайших игроков в истории футбола. Автор легендарного финта, двукратный чемпион мира, радость и боль бразильского народа умер в 49 лет от цирроза печени и белой горячки. 28 октября ему исполнилось бы 80…

Мануэл (Манэ) Франсиско дос Сантос (ГАРРИНЧА)

Рост – 169 см, вес – 72 кг. Правый крайний нападающий.

Клубная карьера: «Пау-Гранде» (1947–1952), «Ботафого» (1953–1965), «Коринтианс» (1966), «Португеза» (1967), «Хуниор Барранкилья», Колумбия (1968), «Фламенго» (1968–1969), «Олария» (1971–1972).

За клубную карьеру провел 275 матчей, забил 85 мячей. За сборную Бразилии (1955–1966) – 60 матчей (17 голов).

Достижения: чемпион мира (1958, 1962), лучший игрок ЧМ‑1962, чемпион штата Рио-де-Жанейро (1957, 1961, 1962).

По опросу Международной федерации футбольной истории и статистики Гарринча занимает 8‑е место среди лучших футболистов мира. Считается лучшим правым крайним нападающим в истории футбола.

ЯВЛЕНИЕ МИРУ

Владимир КЕСАРЕВ, защитник сборной СССР, играл против сборной Бразилии на ЧМ-1958:

– Московское «Динамо» в 1957 году ездило в турне по Южной Америке, и Якушин повел нас на матч «Ботафого» – «Фламенго» на «Маракану». Стадион был полный – 220 тысяч! Сидим. Последним за «Ботафого» выходит Гарринча. Ковыляет – прихрамывает на правую ногу. Наш защитник Боря Кузнецов удивился: «Что ж они хромого-то выпустили? Куда ему играть!». Но начался матч, и – мама! – как он побежал! Со своим опекуном делал что хотел. То в середину уйдет, то покажет – в середину, а уходит в край. То удар, то прострел. «Ботафого» сразу повел – 2:0.

А через год мы с ним встретились на чемпионате мира в Швеции. Кузнецову очень не хотелось играть против Гарринчи. Но пришлось. Качалин попросил Толю Ильина отойти назад, чтобы Гарринча не получал мяч в недодачу, и Игоря Нетто попросил сместиться поближе к Боре. Но Гарринча без проблем расправлялся со всеми! У него было такое превосходство в скорости, финтах, что бороться с ним – пустое дело. Отличный старт – срывался и сразу убегал на два-три метра. Удар с обеих ног.

На первой же минуте показал, что идет в центр, но рванул вправо и где-то с угла штрафной как засадил в ближнюю стойку – мяч отлетел за центр поля!

Когда шел на защитника, мяч держал в ногах, не отпускал далеко и смотрел на соперника – складывалось впечатление, что ведет мяч вслепую.

В той игре Гарринча смотрелся на две головы выше Пеле, да и остальных бразильцев. Настоящий лидер. Но Кузнецов во втором тайме все-таки к нему приспособился – пятился, не давал так уж легко себя обводить, как поначалу. После матча Боря сказал дословно: «Ну как играть против таких пиратов!».

ВОГНУТАЯ НОГА

Никита СИМОНЯН, нападающий сборной СССР, играл против Бразилии на ЧМ-1958:

– Левая нога у Гарринчи была короче на 6 см и чуть вогнута – причем не наружу, как обычно у футболистов, а вовнутрь. Может быть, такая аномалия помогала ему делать знаменитый финт.

Почувствовав, что Гарринча рвет левый фланг нашей обороны, бразильцы все мячи начали передавать ему. А Боря Кузнецов, желая взять паузу, когда мяч оказывался у него, посылал его куда подальше – метров на 60–80 вперед. В нападении играли я и Валентин Иванов. Но мяч пролетал над нами и доставался защитникам. Те сразу посылали его Гарринче. Мы подбегали к Боре: «Куда ты бьешь?! Мы же под тебя открываемся!» – «А вы не видите, что творится? Дайте передохнуть!». В перерыве тренер Качалин говорил дежурные фразы: «Боря, нужно взять поплотнее…». Мы проиграли – 0:2.

А в следующий раз я увидел Гарринчу, когда мы были в турне по Южной Америке, в матче за «Ботафого». И он опять творил чудеса. В один из моментов, обыграв игрока, выстрелил, как из пушки, – мяч попал в грудь защитнику, и тот потерял сознание.

ПРОЩАЛЬНЫЙ МАТЧ

Евгений ЛОВЧЕВ, защитник сборной СССР, участник прощального матча Гарринчи в 1973 году:

– Сборная СССР была в турне по Южной Америке. Восемь игр. Перед последней игрой в Рио-де-Жанейро представители бразильской конфедерации футбола попросили у нас троих игроков для участия в прощальном матче Гарринчи. Главный тренер Горянский подходит ко мне: «Ну у тебя-то травма, ты не сможешь» – «Какая травма?! Смогу!» Как я мог отказаться от такого матча! Я вообще считаю его самым значимым в карьере. Кроме меня выделили Володю Онищенко и Сережу Ольшанского.

Матч был – бенефис, тот есть весь сбор отдавался Гарринче. Потом в газетах писали, что он получил 60 000 долларов. Немало по тем временам.

Приехали на стадион. «Маракана» – битком! Когда шли в раздевалку под трибунами, увидели Пеле и Гарринчу – они позировали фотокорреспондентам, обнявшись, о чем-то говорили.

Я левый защитник, но против Гарринчи мне сыграть не довелось – вышел во втором тайме, когда его уже заменили.

Гарринче было почти сорок лет, но он держал себя в форме. Конечно, былой резкости уже не было, но финты получались – стадион орал. Хотя мне показалось, что левый защитник сборной мира, какой-то южно-
американец, немножко поддавался. Короля играет свита…

Где-то на 15‑й минуте игра остановилась. Приглушили свет, в центральный круг направили прожектор. В луче появился Гарринча и его восемь детей – в белых футболочках, на каждой по одной букве его имени: ГАРРИНЧА. Он произнес речь: «Я всегда играл для вас, любил вас» и так далее.

Потом круг почета. На одну из трибун выбросил футболку – ее буквально разорвали в лоскуты. На другую кинул бутсы и гетры. Остался практически в плавках. К нему подошел Пеле, обнял и проводил до спуска в тоннель.

После матча, когда мы вышли со стадиона, болельщиков почти не было. Смотрим, на остановке такси – небольшая очередь, человек пять. И в этой очереди скромно стоит Гарринча с сумочкой. Только что был Король, поднимавший на ноги толпу, а теперь стоит один, и никому до него нет дела...

Для меня Гарринча – такой же великий, как Пеле, просто в жизни не столь расчетливый. Если гулял, то всех угощал. Все прожигал. В том числе и жизнь.

СЕКС И АЛКОГОЛЬ

Игорь ФЕСУНЕНКО, с 1966 по 1971 год работал в Рио-де-Жанейро как корреспондент Гостелерадио СССР, неоднократно встречался с Гарринчей:

– Я прекрасно его знал. Да, великий футболист, но человек с другой планеты – совсем не такой, как мы. Дело в том, что он чистокровный индеец, а это люди другой психологии, другой культуры. Не от мира сего, он совершенно не мог строить свою жизнь, планировать. Все, что получал, мгновенно спускал. В кабаке на углу, где жил, платил за всех, кто приходил. Удивительно добрый, отзывчивый и неприспособленный к жизни. Человек, над которым издевались «картолы» – футбольные чиновники. Они приходили, приносили букет и торт жене и детям, потом просили – он подписывал чистый бланк договора на очередной год, в результате его зарплата в «Ботафого» была ниже, чем у многих запасных игроков.

Он был удивительно несдержанным в сексуальном плане. Через его жизнь прошли, наверное, сотни подруг. Но ни одну он не любил, как певицу Элзу Суарес. Но даже когда жил с ней, гулял с кем-то еще, если была возможность. Был такой любопытный случай. На зарубежных сборах тренер бразильской сборной после очередной победы сказал: «Ребята, отдыхайте. Если хотите, можете в публичный дом сходить». Диди – великий полузащитник, но страшно трусливый в определенном смысле человек – отказался: «Нет, я не пойду! Рано или поздно супруга узнает и сожрет». Гарринча тут же вскочил: «А можно я выполню его норму?». То есть не к одной схожу, а к двум.

Популярнее ли он был Пеле? У Гарринчи была другая популярность. Пеле – Король, а Гарринча – Радость народа, так его прозвали. Великий дриблер, не похожий ни на кого.

Жоао САЛДАНЬЯ, главный тренер «Ботафого» в 1957–1959 гг. , обращаясь к команде:

– Вы видите, парни, эту правую полосу поля – от нашей штрафной площадки до ворот противника? Сюда, на правый фланг, никому из вас я не разрешаю совать нос. Это коридор Манэ Гарринчи. Все остальные должны играть в центре и слева. К Манэ и близко подходить не смейте. Пусть делает здесь что захочет, а ваше дело – ждать от него пас и бить по воротам.

На самом деле Мануэль родился 18 октября 1933 года. Но из-за того, что на регистрацию новорожденного принесли лишь 10 дней спустя, в свидетельстве о рождении у него стояло 28 октября.

Хирургическое вмешательство, проведенное, чтобы исправить болезни Манэ, не помогло: врачи, делавшие операцию, заметили, что для ребенка будет счастьем просто ходить.

Прозвище Гарринча маленький Манэ получил за то, что любил ловить птиц семейства крапивниковых, называемых в Бразилии «гарринча» и живших в лесах близ Пау-Гранди. Сестра Манэ Тереза говорила: «Ты ловишь столько птиц, что и сам скоро станешь гарринчей».

В школе Гарринча отучился только 4 класса, часто пропуская занятия, из-за чего впоследствии плохо считал и писал.

В возрасте 14 лет Гарринча устроился работать на текстильную фабрику «Америка фабрил» в Пау-Гранди помощником прядильщика. С фабрики Манэ уволили
только в 1953 году, когда стал играть за «Ботафого».

«Васко да Гама» отказал Гарринче в просмотре, из-за того что футболист пришел на тренировку без бутс. А их у него просто не было.

За переход Гарринчи «Ботафого» заплатил «Пау-Гранди» всего 500 крузейро.

Сразу после возвращения на родину с победного чемпионата мира-1958 Гарринча поехал в Пау-Гранди, зашел в любимый бар и выкупил долги всех посетителей заведения.

На следующий день после победы Бразилии над Чили в полуфинале ЧМ-1962 (4:2) чилийская газета «Mercurio» вышла с заголовком: «С какой планеты Гарринча?».

13 апреля 1969 года Гарринча попал в автокатастрофу – его машина врезалась в грузовик, перевозящий мешки с картофелем. Автомобиль перевернулся три раза. В аварии погибла теща Манэ, Розалия Гомес, вылетевшая через лобовое стекло. Гарринча, отрицавший, что принимал алкоголь, прежде чем сесть за руль, был приговорен к двум годам тюрьмы условно и заплатил штраф. После аварии Гарринча впал в депрессию и пытался покончить жизнь самоубийством, вдыхая угарный газ.

В последние годы Гарринча остался практически без средств к существованию и жил в съемном доме в Рио-де-Жанейро. 18 января 1983 года «скорая помощь» доставила его в состоянии комы в госпиталь. 20 января в 6 часов утра он был обнаружен мертвым в своей палате. Причиной смерти назвали цирроз печени, развившийся от алкоголизма, отёк легких и расстройство нервной системы.

Прощание с Гарринчей проходило на «Маракане» при огромном стечении народа – за гробом, завернутым во флаги «Ботафого» и Бразилии, шли 300 тысяч человек. Похоронен Гарринча на небольшом кладбище в родном городе Пау-Гранди. Эпитафия на его могиле гласит: «Здесь покоится тот, кто был радостью для народа – Манэ Гарринча».